120 ЛЕТ А. П. ГАЙДАРУ
 |
«Гайдар был не только В. Каверин |
• ПЛАН МЕРОПРИЯТИЙ К 120-ЛЕТИЮ А. П. ГАЙДАРА
• ВИРТУАЛЬНАЯ ВЫСТАВКА
• ГАЙДАР.NET
Аркадий Гайдар – русский советский детский писатель, сценарист и прозаик, журналист, военный корреспондент, участник Гражданской и Великой Отечественной войн.
Он родился 22 января 1904 года в небольшом городке Льгов Курской губернии. Отец – Пётр Исидорович Голиков (1879-1927) был внуком обычного крепостного, а стал преподавателем начального народного училища.
Пётр Исидорович Голиков
Наталья Аркадьевна Голикова
Мать – Наталья Аркадьевна, в девичестве Салькова (1881-1924), происходила из потомственных, но обедневших дворян, имевшей родственную связь с Михаилом Лермонтовым, что, конечно же, сразу выводит военную биографию Гайдара в иной смысловой ряд: поведение его диктовала кровь. А то, что среди опричников Грозного числится предок Гайдара – Василий Салков (Сальков), придает всему этому дополнительный флёр. Она вела хозяйство, помогала мужу в изучении французского языка, а когда он отправлялся в окрестные деревни, заменяла его в классах.
Вслед за Аркадием в семье родились три дочери: Наталья (1905), Ольга (1908) и Екатерина (1910). В 1909 году, когда усилились репрессии против участников революционного движения, родители переехали из Льгова в посёлок Вариха, недалеко от Сормова. Пётр Исидорович был принят на службу в акцизное управление, а спустя год переведён в Нижний Новгород – семья переехала в город. Наталья Аркадьевна окончила частные акушерские курсы, сдала экзамены на диплом фельдшера-акушерки на медицинском факультете Казанского университета, а место для работы ей предложили в больнице Арзамаса. Пётр Исидорович попросил на службе перевод, и в апреле 1912 года Голиковы поселились на Новоплотинной улице в доме № 25.
10-летний ученик реального училища Аркадий Голиков
с матерью, тётей и сёстрами
Как утверждают исследователи, уже в детские годы у мальчика проявился писательский талант. Он научился говорить рифмами и сочинять ещё до того, как освоил письмо и счёт.
В 1914 году грянула Первая мировая война, на которую забрали его отца. Осенью того же года Аркадий поступил в арзамасское реальное училище. Скучая по родителю и считая его настоящим героем, мальчик решил сбежать на фронт. Через два дня первоклассника Голикова нашли на одной из станций вблизи Нижнего Новгорода и вернули домой.
Гражданская война
После свержения с престола царской семьи в Арзамасе стали возникать политические партии и комитеты учеников. С февраля 1917 года выполнял разные поручения партийной организации арзамасских большевиков. Летом 1917 года Аркадий Голиков был всего лишь рассыльным, но уже в 1918 году парень вошел в состав большевистской дружины. Подросток увлекся большевистскими идеями, поэтому решил присоединиться к РКП (б). Сначала Голиков был лишь кандидатом, а в декабре 1918 года стал полноправным членом партии.
В конце 1917 – начале 1918 года участвовал в столкновениях с кадетами и в аресте кадетской группы. В январе 1918 года на толкучке приобрёл браунинг, что не было проблемой в то время – фронтовики сбывали трофейное оружие. Вызвался патрулировать улицы, вскоре ему была выдана винтовка – её номер он вписал в школьный дневник. В феврале был ранен ножом в грудь на тёмном перекрёстке. Хотел вступить в Красную армию (РККА), где уже служил отец, но его не принимали по возрасту. Помогли Александр Фёдорович Субботин – большевик и профсоюзный работник, близкий друг Натальи Аркадьевны – и военный комиссар Чувырин, запомнивший Голикова по работе в организации большевиков. Чувырин зачислил его в вооружённый отряд рабочих для защиты Арзамаса от крестьянских боевых отрядов, двигавшихся от Мурома. С июля 1918 года Голиков служил секретарём в редакции газеты арзамасских большевиков «Молот», а с сентября – делопроизводителем в партийной организации.
В августе 1918 года штаб Восточного фронта РККА переехал в Арзамас – город стал важным военным центром. 27 августа Голиков подал заявление в Арзамасский комитет РКП (б) и был принят в партию «с правом совещательного голоса по молодости и впредь до законченности партийного воспитания». Полноправным членом РКП (б) он стал с 15 декабря 1918 года, в анкете коммуниста указал возраст 16 лет. В декабре ушёл из пятого класса училища и вступил добровольцем в РККА, служил сначала адъютантом начальника обороны и охраны всех железных дорог Республики Е. И. Ефимова, а затем его назначили начальником команды связи, затем главой охраны железной дороги.
Слишком рьяному парню было тесно дома, поэтому он настойчиво просил отправить его на фронт. Командир решил, что сначала Аркадий должен получить соответствующее образование, и вскоре Голиков отправился в Москву на командные курсы. С марта 1919 года обучался на 7-х Московских пехотных курсах подготовки командного состава РККА, а после их расформирования (с апреля) – на 6-х Киевских командных курсах. Был секретарём партийной ячейки РКП (б) курсов. В мае – июне в составе сводной роты курсантов боевого отряда особого назначения участвовал в боях с многочисленными бандами вокруг Киева. Окончил курсы 23 августа (досрочный выпуск).
В сформированной из курсантов Ударной бригаде участвовал в подавлении восстаний местного населения. В бою под Бояркой 27 августа 15-летний командир взвода Голиков заменил убитого полуротного. После сдачи Красной армией Киева участвовал в боях на польском фронте, под Борисовом, Лепелем и Полоцком. В декабре 1919 года получил шрапнельное ранение в ногу и был контужен. После лечения, в феврале 1920 года приехал на побывку к родным в Арзамас. В дом вошёл, оставив в сенях костыли и стараясь не хромать, чтобы не испугалась мать. В Арзамасе заболел сыпным тифом.
В марте 1920 года 16-летний Аркадий стал командиром 4-й роты 2-го батальона 303-го полка 37-й Кубанской дивизии. На горном перевале у станицы Ширванская в перестрелке под ним убили лошадь, повторно был контужен.
В октябре 1920 года был направлен в Москву на курсы командного состава. Зимой учился на курсах «Выстрел», в феврале 1921 года досрочно окончил их по отделению командиров полков, а в марте 1921 года вступил в командование 23-м запасным стрелковым полком 2-й запасной стрелковой бригады Орловского военного округа в Воронеже. Под его командованием было около пяти тысяч человек, возраст рядовых и командного состава колебался от 20 до 42 лет, но статус полка был тыловым – здесь готовили маршевые роты и батальоны, которые направлялись в действующую армию на фронт. Аркадий побывал на нескольких фронтах – на Дону, в Сочи и на Кавказском фронте.
В начале 1921 года в должности командира батальона, а затем сводного отряда действовал против двух повстанческих «армий» Антонова в Тамбовской губернии. В конце июня 1921 года командующий войсками в Тамбовской губернии М. Н. Тухачевский подписал приказ о назначении Аркадия Голикова, которому на тот момент было 17 лет и 5 месяцев, командиром 58-го отдельного полка по борьбе с бандитизмом. В списках полка в Моршанске значилось 2879 человек, хотя по штату должно было быть 3688. Голиков подписал акт о приёме полка 4 июля. По сравнению с запасным полком в Воронеже, здесь он как командир, воевал, стрелял и был ранен. Однако специфика боевых действий вынуждала командира полка проводить операции по-партизански, в составе групп из 25-30 бойцов – фактически в качестве командира взвода. Донесение из первого боя: «…банда до 200 сабель рассеяна, с нашей стороны потерь нет, с их стороны – шестеро; взяты с боя три лошади, 2000 патронов». Это было под Тамбовом. Там же воевал Георгий Константинович Жуков. Они могли встречаться. Но Жуков был ниже по военному статусу – он был эскадронный. Полк Г. К. Жуков получит только в 23-м году.
Тамбовщина оставила ему «серьёзную отметину в виде ранения двумя осколками бомбы (чугунка, начинённого порохом) в руку и контузии правой стороны головы с прорванным насквозь ухом».
За боевые заслуги был официально направлен на учёбу в Академию Генерального штаба, летом 1921 года готовился к предстоящим в сентябре вступительным экзаменам, но 20 августа был отозван по запросу начальника штаба ЧОН (части особого назначения) В. А. Кангелари. В августе побывал в Арзамасе. В начале сентября вместе с первой женой Марией Плаксиной прибыл в Екатеринбург, чтобы представить в штаб Приуральского военного округа документы для назначения на новую должность. Супруги поселились в гостинице «Меблированный дом Пале-Рояль» – там же Голиков заполнил необходимые документы и написал автобиографию, где сообщил, в частности, что «был два раза ранен в ноги и контужен в правое ухо, которое разорвало». Получив назначение 10 сентября, на новое место службы поехал с женой, но вскоре они расстались. Осенью 1921 года служил в Башкирии, возглавлял 3-й оперативный батальон ЧОН, участвовавший в боях с противниками советской власти в Тамьян-Катайском кантоне.
1922 год сыграл особую роль в жизни и военной биографии восемнадцатилетнего Голикова. В начале 1922 года получил назначение в Сибирь и выехал в Иркутск. По дороге в Сибирь заехал в дивизию к отцу – комиссару штаба – они встретились впервые за несколько лет. Здесь он недолго отдохнул. 9 февраля прибыл в Иркутск, а оттуда был направлен к месту службы. С февраля по сентябрь 1922 года находился в Енисейской губернии, в Хакасии. Возглавлял отряд, который, судя по сохранившимся документам, противодействовал бандам Родионова, Кулакова, Соловьёва, подавлял антисоветские восстания. В ходе выполнения этого задания проявились все самые страшные черты Голикова. Он вёл себя как кровожадный тиран, массово расстреливающий мирное население по малейшему подозрению в антисоветской деятельности.
19 марта назначен на должность начальника 2-го боевого участка Ачинско-Минусинского боевого района. 26 марта выехал из Ужура в село Божье Озеро, а с 29 марта принял командование участком. В распоряжении Голикова находились 102 красноармейца 2-й роты 6-го сводного отряда с четырьмя пулемётами и 26 кавалеристов, позднее численность бойцов увеличилась до 165 человек. Он выделил 40 красноармейцев для охраны курорта «Озеро Шира» и 10 – в качестве гарнизона села Солёноозёрное, а основные силы держал при себе.
В качестве командира в Ачинско-Минусинском районе Голиков находился с конца марта по первую декаду июня 1922 года – два с половиной месяца. Судя по сохранившимся в архивах документам о деятельности его отряда в период с 1 апреля по 25 мая 1922 года, его бойцы в основном занимались разведкой, поиском и преследованием «банд», но эти действия были безуспешными.
В начале апреля оказался с небольшими силами в районе, где, по его мнению, половина населения поддерживала «бандитов». Доложил командующему ЧОН губернии о необходимости, по опыту подавления тамбовского восстания, серьёзного вмешательства вплоть до уничтожения «бандитских» улусов. Для ликвидации «банд» запросил дополнительно 80 красноармейцев.
С появлением Голикова среди бойцов участились случаи конфискаций и экзекуций, которым подверглись жители улусов Барбаков, Подкамень, Балахта, Малый Кобежиков, Сулеков, Большой Арыштаев, рудничных посёлков и села Солёноозёрное (Форпост). Военный начальник не сумел наладить отношений с местными Советами и с уполномоченными губернского отдела ГПУ, которые, по его мнению, больше следили за поведением командиров подразделений ЧОН и не занимались своими прямыми обязанностями – созданием агентурной сети. Голикову, по его собственным словам, «пришлось лично вербовать себе лазутчиков». Так, 19 и 27 апреля он арестовал по подозрению в связях с «бандой» Ф. П. Ульчигачева и И. В. Итеменева, которые после избиения согласились стать его разведчиками.
Очевидцы жаловались, что Голиков появлялся пьяным среди красноармейцев и гражданских лиц, неоднократно посылал своего адъютанта в ближайшие селения за самогоном. На Пасху красноармейцы три дня пьянствовали, гуляя под конфискованную гармошку. Сложные отношения сложились у Голикова с подчинёнными. Так, он арестовал и отправил в Форпост лишённых своих вещей шестерых бойцов из вернувшегося с оперативного задания взвода, выразивших недовольство его жестокостью. Командир взвода 24 апреля подал вышестоящему начальнику рапорт, в котором обвинил Голикова в развале своего подразделения.
По подозрению в связях с «бандитами» бойцы Голикова в разное время и в разных местах арестовали восемь жителей. Одного из них спасло заступничество местной власти, двоим удалось сбежать. Из пяти остальных арестованных в целом за май 1922 года трое были расстреляны по приказу Голикова, а двое застрелены при попытке к бегству, причём один из бежавших был ранен лично Голиковым и утонул в реке.
Об этом периоде жизни Гайдара слагают самые страшные легенды. В книге «Солёное озеро» писатель Владимир Солоухин уверяет, что Голиков без суда и следствия расстреливал пленных, которых надо было доставить в штаб для допроса, и устраивал массовые казни мирных жителей, считая, что те поддерживают антикоммунистические банды.
Как утверждают историки, будущий писатель сталкивал детей и женщин с обрыва, собственноручно расстреливал любого подозрительного человека. Даже в те суровые времена жестокость молодого командира казалась нечеловеческой.
Такие действия отряда и его командира вызвали озабоченность представителей местной власти. Жалобы на деятельность Голикова поступали в Ужур, Ачинск и Красноярск. Из Усть-Фыркальского волостного исполнительного комитета пришла телеграмма с просьбой принять меры по спасению людей. Особый отдел губернского отдела ГПУ открыл 3 июня дело № 274 по обвинению Голикова в злоупотреблении служебным положением. Выезжавшая на место специальная комиссия, собрав жалобы населения, заключила свой отчёт требованием расстрела бывшего начальника боевого участка. Голикова допрашивали в ГПУ 14 и 18 июня. Доказывая, что все расстрелянные являлись «бандитами» или их пособниками, он признал себя виновным лишь в несоблюдении в своих действиях «законных формальностей» и объяснил, что оформлять протоколы допросов и расстрельные приговоры было некому. Начальник особого отдела Коновалов нашёл Голикова виновным в самочинных расстрелах и подлежащим заключению под стражу.
Вместе с тем в ГПУ уже знали об отношении к Голикову его командования – 7 июня из штаба ЧОН губернии в особый отдел была передана резолюция командующего В. Н. Какоулина: «Арестовать ни в коем случае, заменить и отозвать». Он фактически спас жизнь молодому вояке.
По указанию президиума Енисейского губернского комитета РКП (б) 30 июня дело Голикова из отдела ГПУ было передано в контрольную комиссию при губкоме (губернском комитете) для рассмотрения его по партийной линии.
18 августа было решено обсудить его на совместном заседании президиума губкома и контрольной комиссии РКП (б). 1 сентября 1922 года Голиков был исключён из РКП (б) и переведён на 2 года в разряд испытуемых с лишением возможности занимать ответственные посты. Практически все обвинения, кроме незаконных экспроприаций и расстрела трёх бандитских пособников, с него были сняты.
Историк Александр Шекшеев утверждает, что при всех недостатках Аркадия Голикова (пьянство, приступы агрессии) он повинен в гибели только трех пленных. Скорее всего, истина
После разбирательств в Красноярске Голикову сразу же было назначено психиатрическое освидетельствование. Психиатры заключили, что Аркадий страдал травматическим неврозом, развившемся вследствие ранений и падения с лошади. Осенью 1922 года он покинул Красноярск. Учитывая переживаемое им состояние травматического невроза, Реввоенсовет 18 ноября предоставил ему полугодовой отпуск с сохранением содержания.
Первые признаки болезни у Голикова проявились в 1922 году в период службы в Енисейской губернии. «Тут я начал заболевать (не сразу, а рывками, периодами), – написал впоследствии об этом Аркадий Гайдар. – Всё
В анамнезе, «составленном со слов больного», было отмечено: «Тут появилась раздражительность, злобность. Появилось ухарство, наплевательское отношение ко всему, развинченность… Стали появляться приступы тоскливой злобности, спазмы в горле, сонливость, плакал». Голиков постоянно испытывал резкие перепады настроения. Сохранились воспоминания очевидцев о том, что он несколько раз резал себя бритвой, и только своевременное вмешательство близких и врачей спасало его от неминуемой смерти. Его внук Егор Гайдар, ссылаясь на семейные рассказы, утверждал, что это были не попытки самоубийства, а стремление причинением себе страданий перебить невыносимую головную боль.
Биограф писателя Б. Н. Камов приводит фразу из дневника Гайдара «Снились люди, убитые мною в детстве». Сны были записаны А. П. Гайдаром по просьбе лечащего врача А. О. Эдельштейна в клинике имени С. С. Корсакова в декабре 1930 года. История болезни была найдена в 1987 году А. Г. Выгоном и «любезно предоставлена автору книги».
Писательская деятельность
В период полугодового отпуска Гайдар пишет в письме сестре Наталье: «Красноярск, 17 января 1923 года, вторник. Мне приходится уехать на месяц в физиобально-терапевтический [бальнеофизиотерапевтический] институт в Томск. На днях по поручению губкома был созван консилиум, и врачи определили: истощение нервной системы в тяжелой форме на почве переутомления и бывшей контузии, с функциональным расстройством и аритмией сердечной деятельности».
Возвратившийся с фронта Аркадий Голиков был закоренелым алкоголиком и имел серьезные проблемы с психикой. Но, как не удивительно, он нашел в себе силы заняться писательством.
Приезжает в Арзамас. Пишет большую автобиографическую повесть «В дни поражений и побед». Осенью проходит лечение в 1-м Красноармейском Коммунистическом госпитале в Москве.
1924 – зимой побывал в Ленинграде и в Арзамасе. В апреле зачислен в резерв в звании командира полка. Летом с законченной вчерне повестью едет в Крым проведать болевшую туберкулёзом мать, там дорабатывает повесть и вскоре уезжает. Полученное в Москве известие о смерти матери «привело его в то ужасное нервное состояние, после которого он обычно вынужден был ложиться в больницу и долго не мог поправиться». В ноябре Голиков был уволен из РККА по болезни с диагнозом «травматический невроз», который развился вследствие повреждения спинного и головного мозга после ранения осколком шрапнели и неудачного падения с лошади в 1919 году.
В конце осени, своё первое творение рукопись (несколько тетрадей) «В дни поражений и побед» он приносит в ленинградский альманах «Ковш», издательство «Земля и фабрика» (ЗИФ), Редактор принимает её, и вскоре, в 1925 году произведение, подписанное ещё «Аркадий Голиков» было напечатано. Получив деньги и перепечатанный экземпляр рукописи, вновь покупает себе одежду, которую любил больше всего: командирские сапоги, будёновку и длинную кавалерийскую шинель.
Зимой 1925 года проживает в Москве. На лето уезжает с сестрой Натальей в Гагры. Осенью возвращается в Москву и едет в Ленинград, где встречается с писателями Фединым, Семёновым, Слонимским, показывает им свою первую повесть. Тогда же пишет рассказ «Р.В.С.». Задумывает небольшую новеллу «Угловой дом». В конце октября уезжает в Пермь по совету друга детства, работавшего там в местной газете. До этого у Голикова уже были публикации в ряде газет: «Авангард» в Арзамасе, «Ленинские искры» в Ленинграде, в каких-то красноярских изданиях (о чём он сообщал в письме отцу. В пермской газете «Звезда» 7 ноября был опубликован его рассказ «Угловой дом» – первое произведение (как принято считать), подписанное псевдонимом «Гайдар».
Зимой 1926 года заканчивает повесть «Жизнь ни во что» ( «Лбовщина»), которая печатается в газете с продолжением. Выходит в свет «Р.В.С.». Весной отправляется путешествовать с одним из своих друзей в Среднюю Азию. По возвращении издаёт сборник рассказов под общим заголовком «Угловой дом». Наибольшую известность ему принесли выступления в публицистическом и сатирическом жанре. Однако один из героев его фельетона обвинил автора в клевете и выиграл дело в суде, после чего Гайдару пришлось покинуть Пермь.
В феврале 1927 переезжает в Свердловск. Поселяется в старинном доме семьи Пестовых. Пишет фельетоны для газет, за три месяца пребывания успевает опубликовать 12 фельетонов, один очерк и повесть «Лесные братья». Затем отправляется путешествовать по стране дальше и пробовать себя в других редакциях. В июле переезжает в Москву. Активно сотрудничает с газетой Московского военного округа «Красный воин». Параллельно, с сентября по ноябрь, публикует семь фельетонов в «Красной звезде». Выходит повесть «Всадники неприступных гор».
В 1928 году в Москве написал повесть «На графских развалинах». В ноябре, закончив эту повесть и написав первые главы новой повести (которую сначала назвал «Маузер», переехал в Архангельск, где жила его семья – жена и сын Тимур. Начал работать в газете «Волна», а с 25 мая 1929 года в газете «Правда Севера»).
В приложении к газете «Волна» – «Литературном Севере» № 1 от 6 января 1929 года опубликовал отрывок из новой повести под названием «Дезертир». За весь период работы в газете опубликовал около 60 корреспонденций. Особый успех имели очерки «Рыбаки» и «Шумит Мудьюга», посвящённые созданию рыболовецких артелей на побережье Белого моря. Летом надолго попал в больницу – дали о себе знать последствия контузии. Выйдя из больницы, по совету друзей уехал с женой в Ленинград. Затем ненадолго возвратился в Архангельск.
В феврале 1930 года покинул Архангельск и переехал в Москву. Здесь в начале года закончил свою новую повесть, дав ей уже другое название – «Обыкновенная биография». Под этим названием она вышла в «Роман-газете» и затем была издана для детей под названием «Школа». Вызвал в Москву семью. Летом писал продолжение – вторую часть «Школы», но не закончил. Писал для радио рассказ «Четвёртый блиндаж».
В июле-августе жил с Тимуром в Крыму, в детском лагере «Артек», где писал и закончил повесть «Дальние страны». По возвращении в Москву вскоре уехал на Дальний Восток. Задумал повесть «Военная тайна».
С января по сентябрь 1932 года работал на Дальнем Востоке, в Хабаровске, разъездным (специальным) корреспондентом газеты «Тихоокеанская звезда». В свободное время любил поиграть в волейбол. В начале августа заболел, почти месяц лечился в психоневрологической больнице. Во время лечения работал над повестью «Военная тайна». Осенью возвратился в Москву и поселился у сестры Натальи на Сивцевом Вражке. Не закончив «Военной тайны», принялся за новую повесть – «Синие звёзды».
В течение этих лет Аркадий публиковал фельетоны и очерки. Более того, в перерывах между переездами и нервными расстройствами писатель создал свои лучшие повести и рассказы: «Р.В.С.» (1925 год), «Школа» (1930 год), «Четвертый блиндаж» (1931 год). Но успешная работа Гайдара прерывалась приступами белой горячки и тогда он не мог обходиться без помощи врачей. Также однажды Аркадия арестовали из-за стрельбы, которую он устроил в пьяном виде.
Гайдар неоднократно пытался лишить себя жизни, для чего резал бритвой вены. Коллега писателя Борис Закс вспоминал его приступы жестокой агрессии и тягу к саморазрушению – руки Аркадия были покрыты огромными шрамами: «Гайдар резался. Лезвием безопасной бритвы. У него отнимали одно лезвие, но стоило отвернуться, и он уже резался другим. Попросился в уборную, заперся, не отвечает. Взломали дверь, а он опять – режется, где только раздобыл лезвие. Увезли его в бессознательном состоянии, все полы в квартире были залиты свернувшейся в крупные сгустки кровью… Я думал, он не выживет… <…> принялся ножками выбивать в окнах одно стекло за другим».
Впрочем, даже Закс говорит о том, что это были не попытки самоубийства. По некоторым свидетельствам, таким жутким образом Гайдар пытался забыть о головной боли, которая мучила его гораздо сильнее. В целом, как заверял сам детский писатель, он побывал в психиатрических лечебницах около 10 раз.
Летом 1933 года на даче в Клязьме закончил «Военную тайну». В Армении появился фильм, сделанный по повести «Школа».
В конце марта 1934 года уехал в село Ивня (в те годы это была Курская область) повидаться с Тимуром, который жил там с матерью, работал над «Синими звёздами». С середины мая жил на даче в Клязьме. В том же году он один из первых посетил только что открывшийся Дом творчества писателей в Ялте. Зимой жил в Арзамасе, где задумал «Голубую чашку».
С начала 1935 года жил в Арзамасе, в мае переехал на лето в пригород, в село Сталино, писал «Голубую чашку», затем возвратился в Москву. Тяжело переживал критику «Военной тайны» – нервное потрясение – лечился в санатории в Крыму. Осенью в Доме отдыха писателей в Малеевке, под Москвой, закончил «Голубую чашку».
Зимой и летом 1936 года жил в Голицыне, под Москвой, сильно болел. Начал работать в кино, редактировал и исправлял сценарии других авторов. Появился фильм «Дума про казака Голоту» (сценарий Игоря Савченко, отредактирован и исправлен Гайдаром).
Весной 1937 года в Доме творчества в Ялте писал повесть «Бумбараш», но оставил её незаконченной. Летом и до самой глубокой осени со своими друзьями К. Г. Паустовским и Р. И. Фраерманом жил и работал в Солотче. Осенью задумал другую повесть – «Судьба барабанщика» – и в начале 1938 года закончил её. Тогда же писал сценарий «Судьба барабанщика», одновременно работал над рассказом «Телеграмма» (первый вариант рассказа «Чук и Гек»). Летом и осенью жил и работал в Солотче. Союз писателей выделил ему комнату в коммунальной квартире (Большой Казённый переулок, 8).
В январе Гайдара наградили орденом «Знак почёта» за литературную деятельность. В начале года писал рассказ «Дым в лесу» и вскоре задумал сценарий «Тимур и его команда». В это же время писал двухактную пьесу «Прохожий». Весной жил в Доме творчества писателей в Ялте – здесь же получил телеграмму, что его повесть «Судьба барабанщика» пошла в печать, и продолжал работу над сценарием. В мае вышла повесть «Судьба барабанщика». Летом и осенью жил и работал в Солотче.
С выходом в 1939 году рассказа «Чук и Гек» Аркадий стал знаменитым на всю страну. В следующем году была напечатана повесть «Тимур и его команда», которой зачитывались и даже учили на память миллионы людей. В начале апреля закончил сценарий «Тимур и его команда», а с середины июня писал по нему одноимённую повесть, которую закончил в середине августа в Клину В то время Гайдар посетил Крым вместе с приемной дочерью Женей и сыном Тимуром и на некоторое время даже забыл о своей болезни. В том же году писал сценарий «Комендант снежной крепости» и составил заявку на сценарий «Пионерия», или «Лагерь в лесу».
Аркадий Гайдар с юными читателями в пионерском лагере «Артек», 1939 год
Исследователи творчества сходятся во мнении, что Гайдар создал особый мир, где живут благородные и счастливые люди. И, по сути, в своих рассказах и повестях придумал то детство, которого у него никогда не было. Любопытно, что ни в одном из произведений Гайдара никогда не упоминается Сталин.
При этом в повести «Судьба барабанщика», вышедшей в 1939 году, отец главного героя сидит в тюрьме. В окончательной редакции – за растрату, но в черновиках произведения, откуда редакторы вынули целые куски, никаких уточнений о причинах приговора нет. Гайдар всегда был осторожен в высказываниях, никто никогда не слышал от него осуждений в адрес «вождя», но в свою детскую выдуманную страну, где правят Тимур и его команда, а жизнерадостные Чук и Гек ждут счастливой встречи с отцом, писатель этого человека не допустил.
В хорошие дни, когда Гайдара не мучила головная боль, он и сам вёл себя как мальчишка. Участвовал в разнообразных пари, шутил, был способен на благородные поступки. Так, есть версия, что история Тимура родилась после реального случая: у приятеля Гайдара заболел сын, ребенку требовалось редкое лекарство, которое имелось не во всех аптеках. Как найти препарат? Обзвонить? Но телефоны тогда тоже были редкостью. Тогда Гайдар собрал соседских мальчишек и разослал их по городским аптекам. Лекарство, конечно, обнаружилось.
В начале 1941 года писатель отдыхал в санатории «Сокольники», где встретился с Зоей Космодемьянской. Весной приступил к работе над сценарием «Клятва Тимура» – вторая серия, продолжение «Тимура и его команды». В это же время началась Великая Отечественная война, и Аркадий, выполнив порученное задание за 12 дней, решил пойти на фронт. 21 июля выехал в действующую армию в качестве корреспондента газеты «Комсомольская правда». По состоянию здоровья ему вначале отказывали в отправке на фронт, но он заручился поддержкой Союза писателей, редакции «Комсомольской правды», которая обратилась в ЦК комсомола, и настоял на своём.
Как вспоминал Егор Гайдар, внук Аркадия Гайдара, в конце жизни писатель всё более погружался в тяжелые мысли. Помощь для него пришла откуда не ждали. Разгорелась Вторая мировая.
«Для деда тяжелейшей трагедией был арест ведущих военачальников Гражданской войны, у которых он служил: Тухачевского, Блюхера. Он не мог поверить в их измену, и одновременно в то, что обвинение ложно… Война для деда в каком-то смысле была выходом. Она устраняла психологическую внутреннюю раздвоенность, вновь четко и определенно разделяла мир на своих и смертельных врагов…».
Писатель не смог попасть в ряды военных, но всё равно отправился на фронт. В Киеве он работал военным корреспондентом и помогал рекомендациями. В августе последний раз приезжал в Москву. Написал военные очерки «У переправы», «Мост», «У переднего края», «Ракеты и гранаты». Но осенью 1941 года он оказался в тылу у немцев и примкнул к отряду партизан пулемётчиком.
военкор «Комсомольской правды» Аркадий Гайдар, июль 1941 года
Архив «КП»
Письмо о его смерти пришло в мае 1942 года. Вот что писал об этом эпизоде его биограф Борис Камов: «Утром 26 октября 1941 года Гайдар с четырьмя товарищами возвращался с продуктовой базы во временный лагерь. Неподалеку от села Лепляво (Каневский район) сделали привал. Гайдар вызвался зайти к знакомому путевому обходчику попросить хлеба или картошки, по другой версии Аркадий взял ведро и пошёл к колодцу за водой. Для этого поднялся на высокую железнодорожную насыпь и увидел засаду. <…> – Ребята, немцы! – крикнул он. Раздалась пулеметная очередь», другим партизанам удалось скрыться.
Эта версия полностью устраивала советское правительство, но ни достоверность письма, ни подлинность предполагаемой могилы Аркадия Гайдара так и не были доказаны. Идея о том, что писатель мог переметнуться к противнику, тоже кажется несостоятельной. Есть и третья гипотеза, по которой Гайдар погиб позже при попытке вырваться из окружения, а до тех пор прятался от немцев у местных жителей. Так или иначе, знаменитый писатель был убит в бою, как, видимо, и мечтал ещё с юности.
Тем не менее, существует мнение, что писатель не погиб 26 октября. Так, журналист Виктор Глущенко собрал сведения, из которых следует, что Гайдара и других партизан прятала у себя жительница села Тулинцы Кристина Кузьменко. Затем весной они покинули свое укрытие и хотели перейти фронт, но были пойманы. Позднее партизаны снова сбежали и укрылись в лесу неподалеку от села Потапцы. Выжить им помогала Ульяна Добренко, которая приносила истощенным партизанам еду. Но спустя два дня мужчины отправились в путь и дальнейшая их судьба неизвестна.
Воспоминания двух сельских жительниц оказались недостаточно убедительными для того, чтобы историки пересмотрели официальную версию смерти Гайдара. Тем не менее, и по сегодня остается нерешенным вопрос, почему убитый, которого посчитали писателем, был одет в полушерстяное белье и офицерскую форму, которую обычно партизаны не носили.
И лишь в 1947 году останки Гайдара были перезахоронены в городе Каневе.
Бюст на могиле Аркадия Гайдара в Каневе
Личная жизнь
Несмотря на серьезную болезнь, в личной жизни Гайдара было много женщин. В 1921 году первой женой Аркадия стала медсестра Мария Плаксина. Молодым людям тогда едва исполнилось 17 лет. Мария подарила писателю сына Женю, но он умер ещё младенцем.
Второй раз Голиков женился в 1925 году на 17-летней Лие (Рахиль) Лазаревне Соломянской. Девушка была организатором издания «Муравей-чудодей» и активно поддерживала движение пионеров. В 1926 году жена родила Аркадию сына Тимура. В 1930 году семья переехала в Москву.
Аркадий Гайдар с женой Лией Соломянской и сыном Тимуром
Но семейная жизнь у пары не сложилась – глава семьи постоянно пил и часто был невменяем из-за психических расстройств. Поэтому уже в 1931 году Лия бросила мужа и ушла к редактору газеты «Комсомольской правды» Самсону Глязеру (Израилю Разину), позже арестованному и расстрелянному в 1938 году. Соломянскую арестовали вслед за Разиным. По легенде, Гайдар, узнав об этом, лично позвонил Ежову (крайне рискованное предприятие) и уговорил его отпустить Лию. Развод был оформлен в 1937 году.
В 1934 году Гайдар приезжал повидаться с сыном в село Ивня (в те годы это была Курская область), где Тимур жил с матерью в политотделе совхоза.
В 1932-1937 годах Гайдар находился в фактических брачных отношениях с поэтессой Анной Яковлевной Трофимовой (1898-1980). Проживал в её семье, охотно играл с её дочерьми: Светой и Эрой, был очень крепко к ним привязан, будучи в разъездах, писал им шутливые письма.
Летом 1938 года в Клину Гайдар познакомился с Дорой Матвеевной Чернышёвой (урождённая Прохорова), дочерью хозяина дома, где квартировал. 17 июля того же года женился на ней, удочерив её дочь Евгению.
Тайна псевдонима Аркадия Гайдара:
«Скачущий впереди» или Голиков из Арзамаса?
Свою первую повесть «В дни поражений и побед» Аркадий Голиков показал Константину Федину и Михаилу Слонимскому, и, возможно, не без их протекции текст был опубликован в 1925 году ещё под настоящим именем автора. Псевдоним «Гайдар» появился осенью того же года после выхода повести «Угловой дом». И именно под этим именем писателя узнает вся страна. Впрочем, версий создания псевдонима множество.
Исследователи спорят над происхождением псевдонима писателя. Одна версия гласит, что в переводе с тюркского «Гайдар» значит «передовой всадник», «вестник».
Согласно другой, романтической версии, псевдоним был создан на основе сочетания имени, фамилии и места проживания: Г – первая буква настоящей фамилии, АЙ – первая и последняя буква имени, Д – французский предлог «из», как у Д`Артаньяна, а АР – первые буквы в названии города, где писатель провёл большую часть детства. Вот и получается: ГАЙДАР – Голиков Аркадий из Арзамаса.
По третьей версии, его псевдоним связан с Хакасией, проистекает от слова «Хайдар», что на хакасском значит «куда», «где», «в какой стороне»? Якобы так местные узнавали друг у друга, где сейчас находится жестокий мальчишка-командир выкрикивали: «Хайдар Голик едет!».
В четвёртой версии, которую иногда называют самой неправдоподобной: «гайдар» – по-украински – «овечий пастух». Аркадий родился в Льгове Курской области и мог слышать это слово от соседей-украинцев, но сомнительно, что он взял себе псевдоним с таким смыслом. Однако работники библиотеки-музея Гайдара в Каневе рассказывают, что первое появление псевдонима в 1925 году случилось сразу после пешего путешествия журналиста Голикова из Харькова в Донбасс, во время которого он в Змиевском районе Слобожанщины услышал это слово – там так называли пастухов овец.
С момента гибели Аркадия Гайдара прошло больше 80 лет, но историки и сегодня спорят о многих моментах его биографии. Тем более, что писатель оказался личностью многосторонней и крайне противоречивой. В его биографии были и тёмные стороны, которые ужасали даже самых стойких людей. В годы Гражданской войны совсем юный командир показал себя безжалостным убийцей мирного населения. Всю жизнь писатель страдал психическими заболеваниями и алкоголизмом. Именно поэтому Гайдар стал одной из самых неоднозначных личностей советской эпохи.
По мнению историка Андрея Буровского, Голиков попал в Красную Армию по инициативе матери, которая хотела спасти сына от мести. Предположительно, Аркадий совершил убийство (либо убийства) в припадке безумства, о чём даже позже сознавался. Писатель сообщал, что ему снились люди, которых он убил в детстве.
Некоторые утверждают, что Тимур – не родной сын писателя. Гайдар впервые увидел Тимура, когда тому исполнилось два года. В апреле 1926 года, когда ребенок предположительно был зачат, Аркадий Голиков находился в Средней Азии. Следовательно, вполне вероятно, что детский писатель не оставил кровных потомков.
Существует мнение, что в Каневе (Черкасская область) похоронен не Аркадий Гайдар. Так, спустя несколько лет после захоронения плита потрескалась. Затем она была заменена новой, но и та вскоре треснула.
«Голубая чашка», «Чук и Гек», «Тимур и его команда»: произведения Аркадия Гайдара так или иначе знают все, кто вырос в СССР, современной России и постсоветских странах. Слишком велико было влияние автора, чтобы в 90-е, когда его биография обросла ужасными фактами, оно рассеялось. Но всему ли стоит верить? И можно ли читать детям тексты, написанные человеком со столь запятнанной репутацией?
Известный российский писатель Захар Прилепин констатирует следующее: «В 18 лет Гайдар начнет писать первую свою повесть – „В дни поражений и побед“. В 23 он уже напишет «Школу». В 18 лет его предок Лермонтов начал роман «Вадим»: и здесь наследственность сказалась.
Обычная на самом деле для времени Гражданской войны история: другой красноармеец – Артем Веселый – в 21 год начнет великий роман «Россия, кровью умытая». Весной 1918-го – в 18 лет – впервые опубликуется Андрей Платонов, тоже участник боев Гражданской. Очередной участник Гражданской – Фадеев – напишет в 21 повесть «Разлив», а в 25 издаст классический «Разгром». В 18 Шолохов начнет писать «Донские рассказы», а в 21 – «Тихий Дон». Самый младший в их поколении – Юрий Герман – напишет первый роман… в 17 лет. Роман опубликуют, и к нему придёт известность. Все они взрослели на бешеных скоростях. Мы сейчас просто не понимаем этого. Мы говорим о каких-то «детях», хотя по сравнению с ними дети – это мы.
Пелевин первым запустил в «Чапаеве и пустоте» тему убийства Гайдаром людей «в детстве» (строчка из лечебной истории Гайдара – «снились люди, убитые мною в детстве»). Отсюда множество последующих газетных инсинуаций про кровавую советскую власть, которая заставляла воевать детей, что, во-первых, ерунда (Голиков скрывал свой возраст), а во-вторых, обычная история не только для красных, но и для белых – будущий писатель Гайто Газданов пошел в Белую армию в 16, и ему тоже вполне снятся люди, «убитые в детстве». Будущий поэт и белогвардеец Николай Туроверов – тот самый, что «с кормы в своего стрелял коня», – начал воевать в 17.
Мучали Гайдара на самом деле не «детские воспоминания», а последствия жесточайшей контузии.
Погиб Гайдар там, где и начинал войну, – на Украине, 26 октября 1941 года. Он имел все возможности эвакуироваться, но не стал. Последней его фразой была: «Ребята, немцы!»
Мы можем что угодно говорить о тех временах, и часто будем правы – но эта загадка всё равно останется: почему в те мрачные годы была рождена такая кристально чистая, добрая, невероятного уровня человечности литература. Помимо Гайдара, тогда же написали лучшие свои детские вещи Кассиль, Житков, Михалков; да почти все, кого мы по-прежнему читаем своим детям.
«Школу» я в детстве перечитывал каждый год, а следом «Р. В. С», потом опять «Школу“. Будучи взрослым, я снова перечитал основной свод написанного Гайдаром. Это писатель невероятного уровня: различающий удивительные полутона, бесконечно милосердный, потаённо остроумный и пишущий очень, казалось бы, просто о самом важном и самом сложном».
Читать ли повести Гайдара детям, решать вам, однако мы уверены, что в своих произведениях автор скорее убегал от своей биографии, чем повторял её. Один из самых романтичных детских писателей, классик детской литературы, известный главным образом рассказами и повестями об искренней дружбе и боевом товариществе.
Произведения
1925 – «В дни поражений и побед»
1925 – «Р. В. С.»
1925 – «Угловой дом»
1926 – «Жизнь ни во что»
1927 – «Лесные братья»
1927 – «Всадники неприступных гор»
1929 – «На графских развалинах»
1930 – «Школа»
1931 – «Четвёртый блиндаж»
1932 – «Дальние страны»
1933 – «Пусть светит»
1935 – «Военная тайна»
1936 – «Голубая чашка»
1936 – «Бумбараш»
1939 – «Судьба барабанщика»
1939 – «Дым в лесу»
1939 – «Чук и Гек»
1940 – «Тимур и его команда»
1941 – «Клятва Тимура»
1941 – «Горячий камень»
Использованные источники:
1. Аркадий Гайдар – биография писателя, жизнь и смерть. – Текст: электронный. – URL: https://biographe.ru/znamenitosti/arkadiy-gaydar/. – (дата обращения 15.02.2024).
2. Гайдар, Аркадий Петрович — Википедия. – Текст: электронный. – URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Найдар_Аркадий_Петрович. – (дата обращения 15.02.2024).
3. Любовь навсегда. Несколько слов об Аркадии Гайдаре – KP.RU. – Текст: электронный. – URL: https://www.kp.ru/daily/27354.5/4535605/?ysclid=lslxnkg5lw189992384. – (дата обращения 14.02.2024).
4. Мальчиш-плохиш русской литературы: 5 фактов об Аркадии Гайдаре. – Текст: электронный. – URL: https://eksmo.ru/articles/5-faktov-ob-arkadii-gaydare-01-24-ID15667922/?ysclid=lslxi2jcjt278903094. – (дата обращения 14.02.2024).
