Сделать стартовой страницейДобавить в избранноеКарта сайта
МБУК Мясниковского района «МЦБ» 346800, Россия, Ростовская область, Мясниковский район, село Чалтырь, 6-ая линия, 6
телефон/факс (8863-49)2-34-58.
e-mail: &
На главную


Мясниковский район

История района
Территориально-географическое расположение
Символика района
Руководители района
Устав Мясниковского района
Решения и постановления
ФЗ – 131 «О местном самоуправлении»
Наименования поселений
Адресная информация
Знаменательные даты
Библиографический список

Библиотека
История
Устав библиотеки
Структура
Режим работы / Контакты
Правила пользования библиотекой
Специалисту
Ссылки на официальные материалы по библиотечному делу
Услуги
Информационно-библиотечный центр
Мобильная библиотека (КИБО)
Мероприятия
Книжные выставки
Фотогалерея
Виртуальная справка
Электронная доставка документов

Ресурсы
Краеведение
Электронные каталоги
Наши коллекции
Периодические издания
Медиатека
Интерактивные издания
Новые поступления
Правовое просвещение
Финансовая грамотность
Противодействие коррупции
Экологическая страница
Полезные ссылки









Продление книги онлайн






       


Карта сайта




БРОСОК В БЕССМЕРТИЕ

БРОСОК В БЕССМЕРТИЕ
(Об обороне Советских войск на подступах к 
Ростову-на-Дону в октябре-ноябре 1941 года)
ЧАСТЬ 1

Патриотизм – это не значит только одна любовь к своей Родине. Это гораздо больше… Это сознание своей неотъемлемости от Родины, переживание вместе с ней ее счастливых и несчастных дней.

А. Н. Толстой

Предисловие

     Исторически сложилось так, что прошлое нашей Родины неразрывно связано с войнами. Начиная с самого раннего исторического периода, Россия непрерывно была вынуждена вести борьбу с внешним врагом.
     Одной из последних кровопролитных войн с таким врагом была Великая Отечественная война. В 2020 г. будет отмечаться важная дата – 75 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. В связи со знаковым юбилеем возникает потребность в глубоком научном осмыслении истории войны, которое опиралось бы на современные подходы и ранее недоступные источники.
     Опираясь на открывающиеся исторические факты, хочется, чтобы читатель в полной мере проникся атмосферой войны, представил, каково это – быть солдатом, только-только попавшим на фронт. Каково это – выжить в своем первом бою, когда тебе всего восемнадцать, а тебя пытаются раздавить танком…Только так, представляя себя на месте реальных людей и понимая, что это именно они стоят за номерами воинских частей и многими другими цифрами, можно осознать истинную цену и, главное, ценность той победы.                
     С Великой Отечественной войны прошло уже много лет, все меньше свидетелей тех событий остается. В этом издании Сафьяновской библиотеки собраны факты, основанные на воспоминаниях очевидцев, о которых раньше не принято было писать, так как их никак не «пригладишь». Но от этого они и ценны. Вы узнаете о малоизвестных страницах героической обороны на подступах к Ростову в октябре – ноябре 1941 года в Мясниковском районе, об оккупации Донской столицы и ее освобождении, подробнее узнаете о подвигах тех, чьи имена мало кто слышал.

  

За каждую пядь земли…

     Первый год войны был тяжёлым испытанием для всего советского народа. В 1941 году гитлеровские войска стремительно подошли к Мурманску, Ленинграду, Москве и Ростову-на-Дону.
     Соседний с Ростовом Таганрог был захвачен нацистами 17 октября. Больше месяца топта»лась в степи между двумя донскими городами 1-я танковая армия генерала фон Клейста, дополненная тремя дивизиями, из которых над двумя развевались зловещие штандарты СС. Ах, как манил «танкового» генерала русский город Ростов, который весь мир называл «воротами Кавказа». Германский генерал распалялся все больше и больше. Он заверил самого фюрера, что 7 ноября устроит в столице Тихого Дона парад своих войск. Гитлер потирал руки, он приказал изготовить бронзовую   медаль
     «За взятие Ростова» и принял решение переименовать Ростов-на-Дону в город Клейст-на-Дону.
     В Таганрог фашистские танки 17 октября не вошли, а ворвались. От Таганрога до Ростова 68 километров. Танки Клейста в Ростов уже не ворвались, а воровато вошли 21 ноября. Дорога по донской земле была завалена тысячами трупов нацистов. В Ростов гитлеровцы вошли спустя тридцать пять дней после захвата Таганрога. Что же получается? Бравые, хваленые «герои» Клейста продвигались по казачьей земле по два километра в сутки?! Заковылял, явно захромал  генерал на просторах Дона. А прошло еще всего восемь дней, и танкисты Клейста с позором были вышвырнуты из Ростова в ночь на 29 ноября. Так Ростов – на — Дону стал первым за годы Великой Отечественной войны крупным городом, отбитым у фашистов Красной Армией.
     Немецкое руководство планировало взять Ростов-на-Дону всего за несколько дней и почти не сомневалось в успехе. Но взять Донскую столицу оказалось сложнее, чем предполагали немецкие генералы. Ведь буквально каждый житель  встал на ее защиту. Десятки тысяч мирных жителей вышли на улицы строить оборонительные сооружения. Людям пришлось рыть и окопы. Они вынули 10 миллионов кубометров грунта. В результате на подступах к Ростову-на-Дону появились противотанковые рвы, окопы, укрытия для боевой техники и наблюдательные пункты. Протяженность этих укреплений составила 115 километров от реки Дон через Новочеркасск и по реке Тузлов до села Генеральское, по балке Донской  
     Каменный Чулек доходили до станции Хапры. Они стали главным рубежом обороны города.
     Специально для защиты города на базе штаба и войсковых соединений, частей Северо-Кавказского военного округа 16 октября 1941 года была создана 56-я отдельная армия генерал-лейтенанта Ф. Н. Ремезова.  В её составе сражались: 31-я Сталинградская, 317-я Бакинская, 343-я Ставропольская, 347-я Краснодарская, 353-я Новороссийская стрелковые, 62-я Тихорецкая, 64-я Лабинская, 66-я Армавирская, 68-я Донская, 70-я Невинномысская кавалерийские дивизии, 11-я, 13-я, 16-я курсантские и 78-я морская отдельные стрелковые бригады, сформированные на базе военных училищ Краснодара, Грозного, Орджоникидзе, Махачкалы и Новороссийской военно-морской базы. 
     В ходе отражения первого немецкого наступления на Ростов в последней декаде октября неодолимой стеной на пути танков и мотопехоты 3-й моторизованного корпуса генерала Эберхарда Августа фон Макензена встали воины 343-й Ставропольской дивизии.

 

На острие удара…

     В конце августа 41-го года в Ставрополе началось формирование 343-й стрелковой дивизии. Ее командиром был назначен Петр Павлович Чувашев. В состав дивизии вошли 1151-й, 1153-й, 1155-й стрелковые и 903-й артиллерийский полки.
     С 5 сентября по 13 октября дивизия проходила напряженную боевую подготовку. А уже 14 октября 343-я получила приказ грузиться в эшелоны и следовать в состав частей Северо-Кавказского военного округа для защиты города Ростов-на-Дону. Через два дня передовые части дивизии окапывались поперек Таганрогского шоссе, западнее села Чалтырь, с задачей не допустить прорыва немцев.
     На рубеже Балка Вторая, Донской Чулек, Чалтырь, станция Хапры все атаки немецких 13-й и 14-й танковых дивизий и эсесовцев «Лейбштандарта Адольф Гитлер» были отбиты ценою тяжких потерь: 343-я дивизия лишилась 3292 бойцов и командиров; 353-я — 1131-го; 68-я кавалерийская — 155 воинов, впервые вступивших в бой. Бойцы этих дивизий проявили исключительную стойкость.
     Около 50 танков и два батальона мотопехоты 20 октября атаковали 1151-й полк 343-й дивизии. Командир взвода лейтенант Букрий бутылкой с горючей жидкостью уничтожил танк, артиллеристы дивизиона 903-го артполка подбили ещё 7 танков.
     Третий батальон старшего лейтенанта Абрамова контратаками трижды отбрасывал противника с занимаемого рубежа. Ефрейтор И. А. Попов, наводчик орудия 5-й батареи 32-го артполка, под селом Чалтырь метким огнём уничтожил шесть танков.
     Отличилась полковая батарея 1153-го стрелкового полка лейтенанта Якова Нестеровича Хомулы (политрук И.И. Негреев, зам. комбата — лейтенант В. И. Мирошников, командир 2-го огневого взвода младший лейтенант К.В. Фёдоров, наводчики И. Е. Рудыка, Г. В. Гайворонский, замковой П. Д. Малинов), отразившая атаку двадцати трёх танков с десантом автоматчиков.

Лободин Иван Иванович

     Жертвенный подвиг совершили кавалеристы 66-й дивизии полковника В. И. Григоровича, атаковавшие в конном строю немцев. Целью отчаянной атаки был коридор у станции Кошкино, пробив который, конники дали шанс выйти из окружения бойцам и командирам 31-й Сталинградской дивизии и курсантам Ростовского пехотного училища. В этих жестоких боях отличился командир 179-го кавалерийского полка Армавирской дивизии подполковник Иван Иванович Лободин, посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза. 17 октября 1941 года полк под Самбеком прикрывал выход из боя 31-й стрелковой дивизии. В результате решительных и умелых действий подполковника Лободина, правильной расстановки огневой силы, личного участия командира в боевых действиях на передовой линии — полк с честью выполнил поставленную задачу. 20 октября 1941 года 179-й кавалерийский полк занял оборону западнее хутора Копани. В течение 20 октября противник 6 раз переходил в наступление, но полк Лободина выдержал атаки вражеских танков. 17 танков были выведены из строя. Во второй половине дня около 20 танков врага прорвались к командному пункту полка и смогли его уничтожить.
     Когда немецкие танкисты и пехота заняли село, Лободин засел на чердаке дома, стоявшего на окраине села, и оттуда меткими очередями расстреливал нацистов. Подошедший танк немцев поджёг дом зажигательными снарядами. Лободин выпрыгнул с чердака на землю. Окружённый со всех сторон, он бился до последнего патрона, а затем пошёл в рукопашную с саблей. Озлобленные гитлеровцы стали расстреливать Лободина из стрелкового оружия, и когда он, окровавленный, упал на землю, они изрубили его штыками, а потом, ещё живого, облили керосином и подожгли.
     20 октября немцы прижали 343-ю к селу Чалтырь, всего в 15-ти километрах от Ростова. Однако их попытки сходу проломить оборону вдоль Таганрогского шоссе и захватить села Чалтырь и Крым не увенчались успехом. В то же время, севернее села Крым, на стыке 343-й и 353-й дивизий, немцам удалось захватить плацдарм на восточном берегу балки Калмыцкая, который позволял им, ударом на юго-восток, обойти село Чалтырь и настырную дивизию, засевшую на шоссе. Споткнувшись и разбив нос по дороге на Ростов, Клейст бросал все новые и новые  танковые части на фланги, тщетно искал слабые места в нашей обороне. После неудачных попыток обойти 343-ю,  Клейст произвел перегруппировку своих сил и принял решение произвести мощный удар в направлении Большие Салы—Щепкин—Ростов.
Героическая высота Сергея Оганяна как раз и стояла на этом направлении…
     О подвиге шестнадцати артиллеристов, ценой жизни отразивших атаку пятидесяти танков, двенадцать из которых сожгли, а восемнадцать подбили, пожалуй, знают все. Отважные артиллеристы посмертно были награждены орденами и медалями, а Оганян и Вавилов удостоены звания Герой Советского Союза. Их именами названы улицы Ростова-на-Дону, а на месте гибели установлен величественный мемориал.
     Но есть герои, имена которых до сих пор никто не знает. О смертельной схватке неизвестных советских танкистов с танковой колонной врага, в ноябре 1941 года под Ростовом мы можем узнать благодаря участникам Поискового Объединения «МИУС-ФРОНТ». Взаимодействие и взаимовыручка экипажей в бою, впечатляют своими деталями и самопожертвованием.

  

Героями не рождаются…

От поисковиков:
     Весь ветреный ноябрь ушел у нас на поиски братской могилы бойцов 6-й Танковой бригады. Искали в роще и на пустырях неподалёку от поселка Чкалова. Расспрашивали местных жителей, возможных свидетелей того ноябрьского боя, надеялись встретить тех, кто видел, где похоронили танкистов погибших осенью 1941-го. Так мы, участники Поискового Объединения «МИУС-ФРОНТ», познакомились с дядей Лешей и дядей Сережей.
     «Нам с Серегой тогда лет по 10 было, и мы прекрасно запомнили тот ноябрьский день. Как такое забудешь?» — начал свой рассказ Алексей Алексеевич, «дядя Леша». «Наши семьи здесь неподалеку в заводских бараках жили, а когда немец обстреливать и бомбить нас стал, выкопали возле рощи землянки и прятались там“. Ну а мы, детвора, всюду лазили, все видели, хотя и ругали нас за это. Страшно нам не было, это взрослым было страшно, а нам детям все любопытно, интересно. Страшно стало потом, когда мы увидели тела наших танкистов, лежащих на белом снегу». «Они лежали на снегу возле своих разбитых и искореженных танков. Лежали, как-то  скрючившись, в прилипших к обугленной коже обгоревших комбинезонах» — принял участие в разговоре дядя Сережа, слушавший молча до этого воспоминания своего друга. «В танкисты брали ребят невысокого роста, а смерть в огне сделала их тела какими-то совсем маленькими, почти детскими. Страшнее всего было смотреть на лица танкистов, хотя лиц у них не осталось — только глаза. На месте носа, рта, ушей — одни угли! И запах… запах сгоревшего человека — сладковато приторный запах мяса, брошенного гореть на угли. Его не мог заглушить даже едкий дым от тлеющей техники с запахом проводки, пороха, горящего масла, керосина. Это был запах страдания, запах смерти — даже мы дети понимали это. Мы видели, что гибель этих ребят была мучительна. Я видел, как горели они в своих машинах, слышал, как кричали они от боли, отчаянно пытаясь выбраться из горящих танков. И мы, пацаны, чувствовали досаду, обиду и жуткую злость от увиденного и пережитого. До войны любой мальчишка мечтал стать летчиком или танкистом. Это были наши герои, наши кумиры. Сражения, битвы, виделись нам красивой атакой танков и самолетов, громящих низкорослых, карикатурных вражеских солдат, где-нибудь  далеко за границами нашей страны. И вдруг война пришла прямо к нам в дом, а наши кумиры и герои лежат сгоревшие на снегу. А враг — враг вот он — здоровые немцы в черных куртках с черепами на петлицах ходили между трупами наших танкистов и фотографировали их. На нас, детей, фашисты не обращали никакого внимания. У всех, детворы, взрослых –  была только одна мысль — что же будет? Что будет теперь со всеми нами?» — тяжело вздохнул дядя Сережа.
     «Сам бой, в котором погибли наши танкисты, был недолгим», — продолжил воспоминания Алексей Алексеевич. «Наши танки приехали еще с утра, а пожгли их уже после обеда. Наших было пять больших Т-34 и ещё несколько маленьких Т-26… Я, тогда модели всех танков и самолетов знал. Серега правильно сказал — любой пацан мечтал стать танкистом и летчиком, поэтому знали мы всю технику очень хорошо. «Т-26, четыре машины было» — поправил друга дядя Сережа, пыхтя сигареткой. «Да-да четыре, — продолжил Алексей Алексеевич — подъехали они к рощице ещё утром. Очень спешили, начав сразу выбирать себе позиции. Тридцать четверки прятались возле сараев и бараков, а легкие танки маскировали срубленными деревьями. Здесь ведь недалеко дорога старая проходила на Ростов, вот ее то и должны были охранять наши танкисты. Один Т-26 стал совсем близко от этой дороги, чтобы дать знать, когда появятся немцы. «Его, кажется, первого сразу и сожгли. Радиосвязи не было в тех танках, флажками передавали команды. Высунется танкист из люка и машет красными вымпелами. И это посреди боя, пули летят кругом, осколки, дым, невидно ничего — а он флажками машет. Я лично видел, как они друг другу сигналы подавали“ — дядя Леша заметно волновался. И вот этот маленький танк, на верную гибель к дороге послали» — продолжил он, — «вообще все они хорошо понимали, что из боя живыми не вернуться, еще, когда свои позиции оборудовали, они нам, детям все свои запасы раздали. Ну что у них в кабинах было — хлеб, тушенка, галеты. Мне даже плитка шоколада досталась, ее лейтенант подарил, у которого в бою потом ноги оторвало. А как раздали нам все, стали гнать нас подальше от своих позиций: „Уходите пацаны, нельзя здесь Вам больше! Бегом отсюда!!!“ С неохотой, но что делать, разбрелись мы по домам, хотя кое-кто из наших сверстников все равно из-за кустов наблюдал за действиями наших танкистов», — Алексей Алексеевич чуть прищурившись, посмотрел на своего друга. Я тогда домой не пошел обедать, — продолжил дядя Сережа, — мать на смене была, а сестра на рынок с утра ушла, так что дома никого не было. Вот я в кустах и остался наблюдать за танкистами. Галеты грыз, которые мне наши солдаты подарили.
     Неожиданно все пришло в движение. Как-то вдруг выстрелил маленький Т-26, который стоял вдалеке, рядом с дорогой. Потом еще залп, еще и еще. Птицы, сидевшие на верхушках деревьев в роще, вороны, галки, потревоженные шумом выстрелов, кружили, громко каркая в белом, зимнем небе. Танк у дороги громыхнул из своей пушки еще несколько раз. Из люка показался командир танка и замахал красным флажком, куда-то вперед. В этот момент наш Т-26 взорвался. Взрыв был такой силы, машину буквально разнесло на куски. В одну сторону отлетела башенка, в другую ствол, куски брони. Голова и туловище лейтенанта из этого танка отбросило шагов на 50-ть к деревьям.  В том направлении, куда секунду назад махал красным флажком наш офицер, стала видна немецкая колонна. Десятки больших танков, бронемашин, грузовиков и мотоциклов. И несколько из них уже дымились. Взорванная машина все- таки сумела достать своими выстрелами фашистов. В этот миг «заговорили» наши тридцать четверки. Вся роща в миг, окуталась пороховым дымом и звуками выстрелов. Было уже не видно куда стреляют наши, не видно немецкой техники. Зато взрывы вражеских снарядов, которые летели в танкистов, заставляли в ужасе вжиматься в промерзшую землю. Мы, дети, лежали, обхватив голову руками, в каком-то оцепенении. А земля под нами буквально дрожала от этих взрывов. В нашу сторону летели мерзлые комья земли, а может и осколки. Еще очень болела голова и мозги буквально шевелились от всех этих выстрелов и разрывов. Уже потом выяснилось что, вся детвора, все пацаны наблюдавшие за боем, оказались контуженными. Каково же было тем, кто сражался! Тем, кто находился среди взрывов, внутри танков!
     Тридцать четверки и маленькие Т-26 постоянно перемещались, маневрировали, меняя позицию. Вели огонь по врагу. У фашистов должно было быть ощущение, что против них дерется целая танковая дивизия. Вот, недалеко от нашего укрытия вражеский снаряд попал в Т-34. Танк сразу густо задымил, дернулся вперед и замер. Из него никто не выходил. Наверное, экипаж оглушило, бойцы находились без сознания, а может тушили пожар внутри кабины… Но не успели… прогремел страшный взрыв. В отсеке 34-ки взорвался боекомплект. Башня, поднявшись в воздух с языками пламени на несколько метров, отлетела в сторону от корпуса. Обезглавленная машина задымила черным. Следом огонь немецких снарядов накрыл два наших маленьких Т-26. Один из них загорелся, и из него пытались выбраться танкисты. Комбинезоны на них облитые маслом, ярко горели. И огненные фигуры пытались помочь друг другу сбить пламя. До последнего вздоха они оставались экипажем. Так и сгорели вместе, упав яркими кострами рядом со своим танком. Через минуту подожгли еще одну тридцать четверку. Должно быть, немецкие танки прорвались и обошли с другой стороны. Горящая наша машина развернула башню в сторону выстрела. И танкисты ответили врагу огнем, хотя их танк уже вовсю был объят языками пламени и дыма. Немецкая самоходка и легкий танк, подбитые снарядами Т-34, завертелись в судорогах на месте. Им не удалось обойти наши позиции. Ценой жизни прикрыли своих товарищей танкисты горящего Т-34. Они могли покинуть кабину своей машины. Но тогда бы враг обошел оборону наших танкистов и расстрелял их с близкого расстояния. Понимая это, герои предпочли остаться в горящем танке, ведя огонь по врагу и ценою своих жизней спасти своих боевых друзей.  Дым застилал все вокруг, и уже было плохо видно сражающиеся танки.  Единственный, оставшийся на ходу легкий Т-26 остановился не далеко от нашего укрытия. Из него выпрыгнул красноармеец с биноклем и красным флажком в руках. Отбежав немного в сторону, он ловко забрался на большое старое дерево и стал следить в бинокль за маневрами вражеской техники. Взмахами флажка он показал тридцать четверкам, что фашисты опять пытаются обойти их под прикрытием дымовой завесы. Немцы, заметив корректировщика, открыли по нему огонь. Но отважный солдат продолжал вести наблюдение. Из-за дыма только с вершины дерева можно было разглядеть намерения фашистов и предупредить об этом своих. Т-26 пытался огнем пушки и пулемета прикрыть своего наблюдателя. Вдруг один из вражеских зажигательных снарядов попал в наш танк, прогремел сильный взрыв, машина сразу вспыхнула ярким костром. Солдат в мгновение спрыгнул с дерева и бросился на выручку своего экипажа. Достал одного, сбил с него пламя.

Поле после танкового сражения

     Затем вновь прыгнул в пылающий костер и вытащил своего  командира. Мы видели как солдат, комбинезон на котором в двух местах загорелся, тушил своего лейтенанта. У командира Т-26 были оторваны обе ноги по туловище, но он не терял сознание и, показывая в сторону врага, что-то  кричал. Солдат, который еще мгновение назад корректировал действия своей танковой группы на дереве, спас экипаж своего танка, рискуя жизнью, вытащил товарищей из горящей кабины. Он оттащил стрелка, который был без памяти, от ожогов, а затем и командира в воронку рядом с кустами. Уже потом, когда фашисты ворвались на позиции, связист до последнего патрона отбивался, защищая раненых.
     Что потом было с ними не знаю»- дядя Сережа вздохнул, «кто-то  говорит, что их троих, еще живых сожгли немцы, облив бензином из канистры, другие рассказывали что ночью танкистов тайно переправили в город, и они спаслись. Лично мне хочется верить, что хоть они остались в живых», — пожилой человек ненадолго замолчал, переводя дух. «Запомнился подвиг нашей 34-ки. Горящий, объятый пламенем танк, таранил немецкие машины. На полной скорости, стреляя на ходу наша машина врезалась во вражеский танк, с такой силой, что тот перевернулся. Затем, развернувшись, Т-34 протаранил немецкий бронетранспортер, смяв его своими гусеницами. Несколько вражеских танков почти в упор расстреляли уже горящую машину. Из нее попытался выбраться командир, но был расстрелян пулеметчиками-мотоциклистами. Последняя наша тридцать четверка долго сдерживала своими выстрелами наступающих немцев.
     Вражеская колонна была рассеяна. Отдельные немецкие танки пытались еще прорваться к поселку, но наша машина не давала им приблизиться. Выстрелами из тяжелых орудий фашисты подбили танк, и он замер без движения с перебитыми  гусеницами и поврежденным  двигателем. Было хорошо видно, как наши солдаты пытались завести мотор, но безрезультатно. Тем временем немецкие автоматчики с трех сторон подобрались к нашей машине. Вероятно, у них был приказ: захватить хоть одну целую единицу техники. Фашисты стучали по броне нашего танка прикладами и кричали «Рус, сдавайся, сдавайся!“ Двое гитлеровцев даже запрыгнули на башню и, смеясь, били касками по крышке люка. Не менее двадцати вражеских автоматчиков окружили танк. Это была передовая разведгруппа фашистов, приблизившаяся к поселку Чкалова. Внезапно страшной силы взрыв прогремел внутри нашего танка. У него вырвало башню и часть лобовой брони отлетела в сторону. Немецкие солдаты были разорваны в куски. Среди огня и дыма некоторые фашисты извивались в смертельной агонии, лишившись конечностей с вывернутыми наружу внутренностями. Экипаж нашего танка взорвал свой боекомплект. Герои-танкисты предпочли взорвать себя вместе с врагами. В плен решили не сдаваться, не позорить ни себя, ни своих, погибших товарищей. После гибели передовой группы гитлеровцы еще долго не решались приблизиться к нашим позициям. Ужас, страх сидел внутри каждого немецкого солдата после этого боя. Десятки машин, бронетранспортеров, танков, самоходок горели, были подбиты в поле рядом с рощей у дороги на Ростов. Сотни гитлеровцев лежало убитыми рядом со своей уничтоженной техникой. Колонна была остановлена. Немцы со стороны поселка Чкалова в город не прошли.
     Долго фашисты не решались приблизиться к нашим позициям после гибели своей передовой группы. Они понесли настолько ощутимые потери, что запретили жителям хоронить танкистов. Поэтому собирали наших героев и хоронили тайно, ночью, чтобы фашисты не увидели. Могилы их и сейчас — здесь в роще»,- закончил свой рассказ дядя Серёжа, показывая рукой куда-то вглубь посадки. В донесениях штаба Армии об этом бое три строчки «20 ноября 1941-го года подразделениями 6 ТБР была остановлена немецкая бронетехника, пытавшаяся отрезать и затем окружить части 56-й Армии с восточного направления».
     В тот день, после рассказов Дяди Сережи и Дяди Леши, долго мы еще искали захоронение бойцов 6-й танковой бригады, натыкаясь на горы современного мусора, бутылки и ржавые консервные банки. Спустя годы подвиг танкистов забылся и исчез из нашей памяти. Местонахождение могилы героев, как и их имена неизвестны до сих пор…
     Когда читаешь воспоминания очевидцев о войне – кровь «стынет в жилах». На самом деле, никто из нас не знает, как поступит в той или иной ситуации, под влиянием момента – станет ли героем или станет предателем. Да и моменты бывают разные…

     Следующая история трогает до глубины души, неоднозначная, заставляющая думать.

Пленных было не много…

     Дедушка Ваня часто сидел на неприметной скамеечке в парке Революции. Тихими весенними вечерами он слушал голосистого соловья в тени аллеи, осенью любовался золотом кленовых листьев. Никогда не надевал он свой пиджак с медалями и орденами, хотя возможно их у него просто не было. Но уже одно то, что дедушка Ваня, участвовал в боях под Ростовом в составе Ростовской 339-й стрелковой дивизии, делает его достойным самой высокой награды.
     «Пленных было не много. Не больше ста человек. Израненные, контуженые, голодные, обмороженные сидели мы в грязи на окраине какого- то небольшого хутора“- с этого воспоминания начал свой рассказ о войне дедушка Иван —» сидели в грязи, и грязь была какая- то жидкая, смешанная с кровью и нечистотами. В этом месте, наверное, держали свиней, думал я, а еще думал — неужели это все кто остался от нашей 339-й Ростовской дивизии? Ведь из Ростова нас вышло 12 тысяч, а теперь и ста человек не наберется… А еще очень хотелось жить, по звериному дико хотелось жить.

Пленный красноармеец
(фото из немецкого архива)

     Мне ведь только 18-ть исполнилось и много чего в жизни мечталось увидеть. Но страха тогда не было, была какая-то надежда что именно я выживу… Страх появился позже, когда из нашей группы немцы вывели политрука соседней роты. Светловолосый, молодой парень, с голубыми и как мне показалось детскими глазами. Его повалили в грязь и долго били прикладами ружей. Он не кричал, только хрипел, пытаясь закрывать голову руками. Поэтому, в начале, ему сломали сапогами руки, а потом были прикладами по голове. Хруст ломающегося черепа я слышу до сих пор. Ружья у немцев были в светлых волосах, крови, и мозгах нашего политрука. Всё это они тщательно вытирали о гимнастерку забитого до смерти парня. Тогда я еще надеялся что выживу — ведь я ж не политрук и даже не сержант. Простой солдат — что с меня взять. Но когда эти гады вытащили из нашей группы повара дядю Вову, мне стало жутко. Дядя Вова все время повторял “ Не надо! Не надо!“, а они били его штыками, били неумело, попадая то в плечо, то в руки, то в грудь не глубоко. Потом здоровый унтер повалил повара на живот, схватил его за волосы, резко оторвал голову дяди Вовы от земли и перерезал ему горло своим штыком. Еще несколько минут тело нашего товарища вздрагивало в судорогах, лежа в грязи. А немцы выстроились напротив нас, хохоча, сплевывая на землю семечки, выбирали себе новую жертву. Вот тогда стало действительно жутко. Каждый из нас старался сделаться невидимым, вжимал голову в плечи в каком- то оцепенении. В детстве мама читала мне сказку про шапку-невидимку. Как я хотел иметь в тот момент такую шапку. Как я хотел к маме… Как я хотел жить…»- дедушка Ваня вытер серым выглаженным платочком невидимую слезу, — «Тогда из Ростова нас вышло 12 тысяч. В Персиановских лагерях приняли присягу в начале сентября 41-го и начали учить нас военной науке. В основном ребята были из Ростова, много с нашего Лендворца где я жил до войны, из Таганрога были, из Сальска, Азова. Все ждали, когда стрелять начнут учить, но оружия мы толком и не видели. Только учебные винтовки, которыми нас учили приёмам штыкового боя. Некоторым потом выдали эти учебные винтовки в бой идти. Сказали в бою себе настоящие найдете. Так что, стрелять нас так и не научили. Хотя многие конечно умели. Кто Ворошиловские нормы сдавал, а кто и вовсе в Гражданскую с Буденным воевал.
     День 8-го октября я помню хорошо. В этот день нас подняли по тревоге и объявили, что отправляют в бой “ прорвались немецкие танки». Вооружали на ходу. Здесь уже кому как повезло. Кому- то выдали учебные макеты винтовок, мне досталась французская винтовка 1877-года выпуска со здоровенным штыком и 20-ть патронов, которые я потом выкинул — не подходили они к моему оружию. Выходили в ночь, лил ледяной дождь, холодный северный ветер. И вот по такой погоде, по колено в грязи наша дивизия шла к реке Миус. Многие натерли портянками ноги в кровь, многие падали от усталости, многие простудились, получили воспаление легких — дивизия ещё на марше лишилась нескольких сотен бойцов, но мы пришли и 12 октября услышали первые выстрелы. Потом сказали, что ребята из нашей разведки подкрались и уничтожили немецкий отряд, который грабил нашу деревню. Захватили первых пленных, первые трофеи. Дивизия праздновала первую победу, первое боевое крещение.
     Мой первый бой произошел уже на следующий день. Хорошо помню, как нам удалось пообедать, что было большой редкостью в те дни. Наш повар дядя Вова, раздобыл, где-то  картошки, курей и сделал удивительный суп. После котелка этого вкуснейшего лакомства уже не хотелось никуда идти, но рота получила приказ и мы стали окапываться возле какого- то заросшего кустарником оврага. Не успев окопаться, увидели на другой стороне две машины и мотоциклы с немцами. Я не услышал команды и удивился, что все начали стрелять в сторону врага, хотя с такой дистанции попасть было не возможно. Я не стрелял, ведь патронов у меня не было, а просто лежал и смотрел. Немцы сразу уехали и очень быстро накрыли наши позиции минометным огнем. Затем, подоспели их самолеты, и начался кошмар… Человек двадцать мы потеряли убитыми и столько же, а то и больше ранеными. Ещё тогда я подумал, что лучше сразу быть разорванным на куски от взрыва бомбы, как мой сосед Саня, чем как Паша с Таганрога лишиться обеих ног и ползать по полю на руках с вытаращенными от боли глазами. Вот таким был мой первый бой. В нем я заполучил себе оружие — короткий кавалерийский карабин 1906 года выпуска и почти 50-т патронов к нему. Карабин был Санин — это все что от него осталось. А на следующий день наша дивизия пошла в наступление. Да — да я ничего не путаю! Красная армия отступала на всех фронтах, а Ростовская 339-я дивизия — наступала. Это кажется невероятным, но так было. И это придавало нам сил. Ведь за три дня наступления все мы совершенно не спали. Сплошные бои. Из одной схватки в другую. Атаки, бомбежки, артобстрелы. Побили мы гансов хорошо! Десятки их танков сожгли, самолеты сбивали, сотни фашистов положили. Но и нам конечно досталось. Наверное, половину дивизии потеряли за три дня, а всего 20-ть километров прошли, только несколько сел освободили. Все равно — это была победа.
     На четвертый день немцы бросили против нашей дивизии все свои силы. Столько танков сразу я не видел никогда. Огромное поле впереди наших позиций всё до самого горизонта было заполнено бронированными машинами врага. Между танками шли группы автоматчиков. Казалось, им нет числа. Не помогли ни артиллеристы нашей дивизии, ни батарея Ростовских курсантов, которая сражалась рядом с нашей позицией. Курсантов из артиллерийского училища у меня на глазах давили танками. У них кончились снаряды, а отойти они не успели или не захотели. Так и погибли все под гусеницами танков, которые за несколько минут сравняли батарею с землей. К вечеру стало ясно — мы попали в окружение. Немцы были повсюду. В хуторе Карасенко, где находился штаб нашего полка, собрались все кто уцелел за день — пехотинцы, артиллеристы. Немцы то и дело бомбили хутор, загорелся штаб, и кто-то  из разведчиков еле успел спасти знамя нашего полка, которое висело на крыше штабного здания. У разведчика загорелась одежда, но флаг он вынес, хотя и сам сильно обгорел. Ночью пошли на прорыв. Впереди разведка, командир полка, офицеры, политработники. Они первые на пулеметы шли. Мы, кто по моложе, замыкали прорыв, прикрывая отход. Каким-то чудом вырвались. Стреляли в нас отовсюду, спереди, сзади, с флангов, но мы упрямо шли, прорываясь из окружения, даже не помышляя о сдаче в плен, хотя были у нас и те, кто сдавался. Из 2-х полков и батарей артиллерии из окружения вышло меньше батальона. Присоединились к Сальскому полку и снова в бой. Немец всеми силами рвался к Ростову, к моему городу, где я родился и вырос, к моему дому рвался враг, стремясь его уничтожить, убить моих родителей, близких мне людей. К тому времени я уже насмотрелся на немцев, и видел, на что они способны. У меня на глазах эти выродки сожгли маленький хутор, всего четыре дома. Когда мы подошли, то увидели, что в этих домах находились женщины и дети. Гады сожгли их из огнеметов живьем.
     И вот теперь, эти нелюди рвались к Ростову. Но что мы могли сделать против них. У нас не осталось ни одной пушки, а противник опять наступал танками. Отбиваясь гранатами, бутылками с горючей смесью, и хотя танки не подпускали выстрелами из пулеметов никого на расстояние броска гранаты, удалось все же поджечь несколько танков. Когда кончились гранаты и патроны, стали отходить к КП полка.
     Он находился в широкой балке. В сумерках собралось нас возле блиндажа человек 300-а, а по обеим сторонам оврага немцы. Опять попали в окружение. Опять будем прорываться. Я видел как командир Сальского полка майор Кузнецов, вместе со своим политруком и военкомом поднялись в свой последний бой. Они повели нас, уже почти отчаявшихся и обессилевших за собой. Эти герои со связками гранат в руках бросились на танки и взорвали их вместе с собой. Немцы дрогнули, опешили, оторопели, потеряв свое бронированное прикрытие, и в этот момент мы пошли в атаку, началась рукопашная. Я сцепился со здоровенным фашистом с черным крестом-наградой на груди и в этот момент другой ударил меня прикладом по затылку. Каски у меня давно не было, и я мгновенно потерял сознание. Так оказался в плену»- закончил свой рассказ дедушка Ваня, еще раз промокнув невидимую мужскую слезу аккуратным платочком.
     Четыре жутких года немецких лагерей. Затем еще столько же наших — сибирских. В 1950-м он вернулся в родной город 26-ти летним стариком. Дедушка Ваня никогда не участвовал в Парадах Победы на 9-е Мая, никогда не его судьбу. Одиночество и этот Ростовский парк — вот все что осталось от его жизни. И еще голуби. Их Иван Иванович приходит кормить каждый день. Подолгу сидит он на скамеечке и крошит хлебный мякиш своим пернатым друзьям.
     Из 12-ти тысяч ростовчан, 339-й дивизии, ушедших защищать родной город в октябре 41-го, в живых сейчас остался только дедушка Ваня.
     А вообще немец все время повторял — «Под Ростовом мало пленных, очень мало. Одни убитые. Никто не сдавался…»

     В молодости отчаянно цепляешься за жизнь. Страх смерти многих заставляет терпеть все унижения и изде-вательства. А стоит ли жизнь, прожитая с клеймом предателя, тех мучений, что довелось перенести…? Не нам судить… Конечно же, дедушка Ваня, никакой не предатель! Четыре года «наших» лагерей, для того, кому и так досталось в плену – незаслуженное наказание, но суровая обстановка военных лет не оставляла за советским руководством иного выбора. Можно «с пеной у рта» доказывать, что уж лучше смерть, чем плен, но никто из нас не смотрел смерти в лицо и уж точно не знает, как поступил бы, окажись в той ситуации.
     И уж точно, дело не в возрасте… Пятеро ростовских школьников осознанно помогали раненным во время окку-пации Ростова и точно знали, что им за это грозит! В 1985 г. журналистской Антониной Ленковой была издана повесть «Это было на Ульяновской», которая рассказывает о подвиге ростовских школьников с Ульяновской улицы во время оккупации Ростова фашистами.

 

Пятеро с Ульяновской улицы

     Свинцовый, пронизывающий до самого сердца ветер сбивал с ног. Советские войска с тяжелыми боями отошли за Дон. Над городом нависла тяжелая дымовая завеса. В воздухе терпко пахло гарью, щебенкой и кровью. Казалось, весь мир охвачен огнем пожарищ, горем утраты и человеческими слезами.
     Стоял ноябрь 1941 года — первые дни оккупации, дни холода, голода, страха, смерти. На улицах было безлюдно и как-то  по-особому тихо. Только отважные мальчуганы 13 — 14 лет от роду, с Ульяновской улицы шли осторожно по проспекту Буденновскому мимо немецких солдат. Они первыми увидели, как горстка наших раненых, с трудом добравшихся к воде, тут же остановилась — мост взлетел на воздух. Мальчишки начали кричать солдатам и размахивать руками, пытаясь помочь. Раненые красноармейцы, тяжело ухая сапогами по булыжнику, стали медленно подниматься в гору. Солдаты прошли часть улицы, когда со стороны Прибрежной вырулил на мотоцикле эсэсовец. Он не торопился стрелять в спины безоружным солдатам. Подъём был крутой, и фашист вцепился в руль, но мотоцикл, вдруг перевернулся — немец не справился с управлением. Ребята бросились навстречу раненым. Осторожно поддерживая их, поспешили увести с улицы и спрятали бойцов в подвале. На мгновение одного из мальчуганов, Колю Кизима, охватила радость — в одном из солдат он как — будто узнал своего отца, который ушел на фронт в первые дни войны, но мальчику это только показалось.
     Мария Ивановна Кизим тяжело вздыхала и с тревогой смотрела на дверь, вздрагивала от каждого стука. Пришедший вскоре сын рассказал ей о раненых и о том, что им срочно нужна помощь. К счастью, она вспомнила, что в соседнем доме живет Маша Аллахвердова — недавняя выпускница мединститута, которая могла бы помочь. Ребята же тем временем пошли по домам в надежде получить помощь. Услыхав слово «раненые» — люди отдавали все что могли: кто последние сухари, кто теплые вещи отцов, сыновей, братьев, ушедших на фронт, рвали простыни на бинты. Женщины встретились на улице с ребятами и осторожно пошли к подвалу. Ребята несли собранные для раненых вещи и продукты. Маша уверенно стала перевязывать, а Мария Ивановна раздавала продукты и теплые вещи, помогала накладывать бинты. Мальчики приносили в ведрах воду. В течение семи дней ребята тайно, чтобы не навлечь подозрения, оказывали помощь нашим бойцам, собирали и прятали оружие.
     Утром 29 ноября 1941 года сдали спасенных солдат  освободителям города, сумевшим переправиться по тонкому льду на правый берег и неожиданным штурмом, выбившим врага. Восемь месяцев Ростов был фронтовым городом. И вместе с взрослыми ребята с Ульяновской улицы строили оборонительные укрепления, заравнивали воронки от бомб и снарядов, расчищали завалы. В июле 1942 года фашисты снова заняли Ростов. Со стороны Ворошиловского моста началось наступление. Наши солдаты оказались в окружении, бой был тяжелый и неравный. Противник превосходил в численности и в военной технике. Советские войска стали отступать. Позже они, конечно, вернутся в город еще раз и уже навсегда избавят ростовчан от немецких карателей, но тогда отступать было некуда. Наши бойцы стучались в ворота дворов, люди открывали им, переодевали в гражданскую одежду и помогали укрыться на чердаках и в подвалах. Фашисты шли следом, пытаясь найти наших солдат, и громко колотили в двери, но им никто не открывал. Они стали забрасывать дома гранатами, строчили из автоматов.
     В сторону дворов развернул свою башню танк и открыл огонь по домам мирных жителей. Почувствовав силу над беззащитными, немцы ворвались во двор дома, в подвале которого прятались мирные люди. Прикладами они стали выгонять людей из подвала, разбивая их на две группы: мужчин, стариков и мальчиков — в одну сторону; женщин и девочек — в другую.
     Сыновей отрывали от матерей, братьев от сестер, дочерей от отцов. Всюду раздавался детский плач и громкие крики. Перед расстрелом всех их жестоко избивали, стреляли по ногам. Немцы пытались узнать, кто помогал детям прятать раненых, но те молчали. Фашисты придумали для детей мучительную смерть. Рядом во дворе дома фашисты засыпали негашеную известь и бросили туда мальчишек. Затем добавили в яму воды. Смерть не была быстрой.  Ребята выдержали все пытки. Только Игорёк Нейгоф, пухленький, обожаемый всей семьей, несколько раз позвал маму. 24 июля 1942 года фашисты расстреляли мальчишек – Колю Кизима, Ваню Зятина, Игоря Нейгофа, Колю Сидоренко, Витю Проценко. Их имена запечатлены на мемориальной доске улицы Ульяновской, а память об их подвиге будет жить всегда.

Могила школьников на Братском кладбище Ростова-на-Дону

  

Памятная доска на ул. Ульяновской 

     Похоронили их на Братском кладбище, что в центре Ростова.
     Немецкое наступление захлебнулось в районе станции Хапры и села Чалтырь. После неудачи с попыткой прорыва линии обороны с запада, немецкие войска сосредоточились на наступлении с северного направления. 17 ноября началось наступление на Ростов со стороны Новошахтинска. Несмотря на героическое сопротивление советских воинов из 317-й Бакинской стрелковой дивизии, оборонявшей это направление, немецким захватчикам удалось войти в столицу Тихого Дона. К 16 часам 21 ноября 1941 года соединения и части 56-й Отдельной армии отошли на левый берег Дона.
     21 ноября считается датой первого захвата Ростова-на-Дону войсками вермахта. Несмотря на многотысячные потери с обеих сторон, гитлеровцы восемь дней удерживали Донскую столицу, и этот период вошел в историю как «кровавая неделя».

 

«Кровавая неделя» Ростова

     Немцы вошли в город, когда, как говорится, «вся власть была на местах», когда работали водопровод и связь, хлебозавод выпекал хлеб, а по улицам, каждый по своим делам, спешили горожане. Когда они имели перед собой целыми и невредимыми все переправы через Дон, как железнодорожные, так и наплавные мосты, но не предприняли достаточно активных действий по их захвату. Как оказалось, у противника просто не было достаточно сил для того, чтобы закрепить свой успех, захватить переправы через Дон и удержать их. У фашистов не было сил для того, чтобы контролировать весь город. По свидетельству очевидцев, были улицы, где нога немецкого солдата и не ступала, а многие жители фашистских оккупантов и в глаза не видели.
     Но не всем ростовчанам так повезло. Гитлеровцы вымещали свою злобу, предпринимая чудовищные карательные акции, расстреливая сотни ни в чём не повинных мирных жителей – женщин, стариков и детей. На 1-й Советской улице у дома №  2 лежала груда из 90 трупов жителей этого дома; на 36-й линии, около детского дома, был убит 61 человек; на углу 40-й линии и улицы Мурлычева фашисты открыли огонь по очереди за хлебом, убив 43 человек: стариков, женщин и детей; на Армянском кладбище гитлеровцы расстреляли из пулеметов до 200 местных жителей. В течение нескольких дней родственникам не разрешалось убирать трупы расстрелянных.
По воспоминаниям ростовчанки Ю. Турбиной, «немцев все боялись — ведь за малейшую провинность — расстрел на месте. Особенно оккупанты зверствовали, если убивали их людей. На 34-й линии, недалеко от лесной школы, убили немца, так они сразу вывели заложников и тут же расстреляли. За одного — 50 человек — стариков, детей — без разбора».
     Из воспоминаний А. Агафонова «мы бегали в парк, где где лежали трупы расстрелянных. И у нас родилась тогда отчаянная мысль — отомстить. По Красноармейской часто проезжали грузовики. Несмотря на сильный мороз, ездили и мотоциклисты. Под пилоткой или каской они обвязывали головы платком. Мы забрались на третий этаж, установили на площадке пулемет, который нашли в полку связи. Заспорили было, кто будет стрелять. Вдруг Пашка Костюк, а он был у нас самый отчаянный, без лишних разговоров стал к пулемету. Ему все уступили — ведь он мог дать и затрещину. И вот только мы приготовились ждать появления какого-нибудь мотоциклиста, на этаже выше открылась, дверь, и оттуда появился мужчина. Он сразу догадался, в чем дело. И, не выбирая выражений, напустился на нас. А у нас какая была идея: мы постреляем и сразу же сбежим наверх на чердак. А чердаки шли тогда над всем огромным домом. Можно было выскочить где-нибудь  на Ворошиловском. Мы себя как будто обезопасили, но не ожидали появления этого мужика. Побежали вниз, так как он перекрывал нам путь наверх. Пулемет, естественно, бросили. Он его забрал. Чертыхаясь, он кричал нам вслед: что, вы хотите весь дом погубить? Вот тогда до нас дошло: если бы стрельнули и кого-то убили, то жители всего дома стали бы заложниками и их бы расстреляли»
Из воспоминаний ростовчанки Г. Овсяник, «у небольшой рощицы ходил мальчишка, лет, может, 9-10 и стрелял из рогатки по птицам. Увидел его немец. Подошел, рогатку сломал. Поднял с земли старую миску и с силой одел мальчугану на голову. Потом за края глубже насадил и еще сверху несколько раз ударил. Мисочка была маленькая и сжала ребенку голову. Как он кричал! А немец ходил рядом и смеялся. Кто-то хотел помочь мальчишке, так он никого не подпускал. Потом прибежала мать ребенка и стала в ногах у немца валяться, я не могла смотреть – ушла. А крик еще долго стоял…»
     В ночь на 24 ноября разведчики 230-го полка НКВД, возглавляемые сержантом Федоровым, пробрались в город. Они побывали в разных его районах и не только собрали очень ценные сведения о противнике, но и рассказывали сослуживцам о зверствах гитлеровцев — массовых расстрелах ростовчан, о том, как в Германию угоняют подростков, девушек
     Вообще, геройский подвиг 230-го полка НКВД – это отдельная история. К сожалению, впечатляющий подвиг воинов—чекистов недостаточно оценен в наше время. Скорее всего, сыграло свою роль общее негативное отношение к войскам НКВД, подогреваемое антисоветскими историками и публицистами. Между тем, именно воины—чекисты играли важнейшую роль в обороне Ростова и показали себя по-настоящему отважными и подготовленными солдатами.

 

Воины НКВД в боях за Ростов

     Когда началась Великая Отечественная война, большая часть военнослужащих полка была направлена на фронт. Двести человек под командованием командира полка подполковника Шевцова были направлены на фронт, 249 бойцов вошли в состав истребительного батальона. Вопреки штампам антисоветчиков, бойцы войск НКВД не были «зажравшимися вертухаями», отсиживавшимися в тылу. Большинство солдат и офицеров тех же конвойных войск испытали на себе все «прелести» окопов, всю лихость атак и тяжесть поражений. После отправки двухсот бойцов во главе с командиром полка на фронт, командование полком принял подполковник Павел Петрович Демин— впоследствии генерал-майор. Помимо командования полком, в течение двух дней Павел Петрович Демин выполнял обязанности и по руководству формированием еще одного подразделения - 33-го мотострелкового полка оперативных войск НКВД СССР.
     Во второй половине ноября 1941 г. гитлеровцы и их союзники подступили к Ростову-на-Дону. Перед подразделениями  войск НКВД была поставлена задача по обороне «ворот Кавказа». 230-му полку конвойных войск было поручено прикрывать северо-западные подступы к Ростову со стороны левобережья реки Темерник и поселка Каменоломня. 6 ноября полк занял оборонительные позиции на направлении Красный Чалтырь - Каменоломня - Красный город-сад. Спустя 13 дней, 19 ноября, когда немцы уже вплотную подошли к Ростову, полк был переброшен в район поселков Западный, Красный город-сад и Нижне-Гниловская.  33-й полк НКВД был направлен на оборону переправ «Нижне-Гниловская», «Буденновская» и «Кировская», которые он осуществлял 20 и 21 ноября. В ночь с 20 на 21 ноября подразделения полка вступили в уличные бои с гитлеровскими частями, прорвавшимися на территорию Ростова-на-Дону.
     У железнодорожного моста через Дон в бой с противником вступил взвод под командованием младшего лейтенанта Быльченко. Подразделение вступило в рукопашную схватку с гитлеровцами, сумев обратить их в бегство. Для фашистов бой со взводом Быльченко закончился потерей двадцати восьми солдат и двух офицеров. Уличные бои на территории Ростова — бессмертный подвиг советских воинов из 33-го полка НКВД. Многие из них демонстрировали не только бесстрашие, но и недюжинную находчивость. Так, красноармеец Денисенко, служивший в полку водителем, вел прицельный огонь по противнику из трофейного 37-мм орудия польского производства. Парадокс заключался в том, что Денисенко не имел опыта службы артиллеристом, однако в критической ситуации сумел разобраться с орудием, сориентироваться и открыть огонь по неприятелю, создав серьезное препятствие для прохода вражеских танков по проспекту Буденновскому.
     В боях за Ростов в ноябре 1941 года военнослужащие полка уничтожили 800 вражеских солдат и офицеров. Но и сам полк понес серьезные потери. Из боев не вернулись 220 военнослужащих полка.
     230-й полк НКВД держал оборону в районе поселка Фрунзе, химзавода, в конце Нахичевани. Во время боев за Нахичевань бойцам удалось уничтожить до шестидесяти немецких военнослужащих. 21 ноября гитлеровцам все же удалось занять Ростов-на-Дону. Части 56-й отдельной армии спешно отступали на левый берег Дона. Прикрывать их отход пришлось воинам-чекистам из 33-го и 230-го полков войск НКВД и вчерашним гражданским людям из Ростовского полка народного ополчения.
     Перед войсками НКВД была поставлена задача по удержанию Зеленого острова — важнейшего плацдарма на реке Дон, имевшего стратегическое значение для обороны позиций на левом берегу. Оборонять Зеленый остров пришлось воинам 230-го полка конвойных войск. В 6.30 утра 21 ноября 1941 г. началась побатальонная переправа через Нахичеванскую протоку, отделяющую остров от Ростова-на-Дону (точнее от Нахичевани). Пока подразделения переправлялись через протоку, гитлеровцы осуществляли непрерывный артиллерийский обстрел переправы. По 29-й линии — нахичеванской улице, упиравшейся в переправу на Зеленый остров, отступали подразделения пяти советских дивизий. Отход регулярных войск обеспечивали немногочисленные подразделения конвойного полка. В бой с противником вступили бойцы разведроты полка, вызвавшиеся обеспечить переправу на остров частей дивизии и основных подразделений конвойного батальона. Все бойцы, обеспечивавшие отход подразделений, пали смертью храбрых в боях у переправы на Зеленый остров. Основному составу батальона удалось переправиться и занять позиции на территории острова. Прямо по пятам советских частей двигались немецкие танки. Переправу на Зеленый остров его защитники взорвать не успели.
     На протяжении шести часов воины 230-го конвойного полка вели отважный бой против многократно превосходящих по численности и лучше оснащенных войск противника. На вооружении конвойного полка находились лишь два пулемета, стрелковое оружие и ручные гранаты. ДЗОТ, которым командовал сержант Занин, первым открыл огонь по противнику. Первыми же выстрелами из пулемета были убиты около десяти немецких солдат. По ДЗОТу открыли огонь. Пулеметчик Василенко успел вытащить командира сержанта Занина, но сам был убит осколком. Взводу, которым командовал старший лейтенант Борис Галушко, удалось остановить продвижение немецких танков на Зеленый остров. Рядовой Огарков со связкой гранат притворился убитым и подпустил к себе танк, после чего поднялся и метнул в него гранаты. Подбитый танк остановился, остановились и другие гитлеровские танки. Чекисты держали оборону острова, не имея противотанковых орудий. Тем не менее, личный состав полка демонстрировал высочайшее мужество и отменную выучку. Так, снайпер Сагайдаков метким выстрелом убил водителя немецкого танка, попав в смотровую щель. Но танки продолжали наступать.
     В бою погибло 80 человек — третья часть и так потрепанного в боях полка, большая часть воинов которого давно ушла на фронт. Командиры подразделений полка, закрепившихся на острове, понимали, что так долго продолжаться не может — в конце концов, немцам удастся с помощью танков и артиллерии взять остров. Поэтому единственным выходом оставалось вызвать огонь советской артиллерии, занявшей позиции на левом берегу Дона, на себя. Крупнокалиберные орудия ударили по наступающим на остров немцам. Опасаясь, что взрывы снарядов разрушат переправу и танки окажутся на острове в западне, немцы стали спешно поворачивать боевые машины назад и отступать с острова. В конце концов, советским артиллеристам удалось попасть в переправу и утопить ее вместе с находившимся на ней вражеским танком. Тогда по позициям 230-го полка ударила штурмовая авиация люфтваффе. Земля Зеленого острова, еще не так давно радовавшая отдыхавших на ней ростовчан, превратилась в настоящий ад. Под непрерывным обстрелом противника советские санитары собирали раненых и контуженных бойцов, на сетках от кроватей и досках перетаскивали их по льду через Дон — на левый берег, в Батайск, где были развернуты советские полевые госпитали.
     Бойцы разведвзвода, облаченные в белые маскхалаты, сумели переправиться на правый берег Дона — в Нахичевань, захваченную гитлеровцами, где в рукопашном бою, не применяя огнестрельного оружия, уничтожили расчеты немецких минометов и пленили командовавшего ими офицера.
     На протяжении нескольких ночей разведчики 230-го полка совершали подобные рейды на позиции противника. Они уничтожали вражеские огневые точки, склады боеприпасов. В свою очередь, вермахт круглосуточно предпринимал попытки взять Зеленый остров. Артиллерия и авиация противника вели обстрел острова, а пехота многократно пыталась переправиться на Зеленый. Но каждый раз атаки гитлеровцев захлебывались, столкнувшись с бесстрашным сопротивлением воинов полка.
     В обороне Зеленого острова принимали участие и вспомогательные части полка. Взять в руки оружие и бить по врагу пришлось полковым музыкантам, связистам, санитарам.
     Ростовчанин Карл Филиппович Пчемян был призван на службу в 230-й полк конвойных войск НКВД в 1940 году. Он служил в музыкальном взводе полка валторнистом, однако когда пришел приказ оборонять Зеленый остров, а затем вновь отбивать Ростов, занятый противником, быстро переквалифицировался в пулеметчика.

     И, надо сказать, из пулемета музыкант бил по врагу не менее точно, чем играл на валторне. “ Храбрые были до бесшабашности. По две гранаты на человека, самозарядная винтовка Токарева и к ней 60 патронов — такой был основной комплект вооружения.
     Ноябрь 1941-го оказался очень морозным, на Дону установился крепкий лёд. Наши ребята придумали подкатываться санках к правому берегу, где стояли фашисты, чтобы забрасывать их гранатами. Но враг всё время запускал осветительные ракеты. Если тебя заметят — конец.
     Был у нас парень, Иван Бондаренко, крепкий физкультурник. Взял связку гранат подмышку и пополз по льду. Вдруг шальная пуля попала в связку гранат, и она взорвалась. Парень, наверное, и понять ничего не успел, как оказался на том свете» — вспоминал Карл Филиппович Пчемян.
     В ночь с 28 на 29 ноября 1941 г. части 230-го конвойного полка, Ростовского стрелкового полка народного ополчения, стрелковых полков 347-й и 343-й стрелковых дивизий выдвинулись на штурм Ростова-на-Дону с территории Зеленого острова. 28 ноября около двух часов ночи 6-я рота конвойного полка, которой командовали лейтенант Григорий Свиридов и политрук Николай Козлов, по льду перешла Нахичеванскую протоку и заняла оборону на участке от 13-й линии в Нахичевани до Театральной площади. В течение полутора суток рота Свиридова и Козлова противостояла превосходящим силам противника, ведя оборону захваченного плацдарма.
     Еще до начала общего наступления подразделения конвойного полка очистили всю юго-восточную часть Нахичевани от гитлеровских войск. Героический политрук 6-й роты Николай Козлов, прошедший «ад» освобождения Ростова, вскоре погиб в боях под Екатериновкой. Его именем ныне названа одна из улиц Ростова-на-Дону.
     В 2003 году в Москве издана книга Пауля Кареля «Восточный фронт». В ней описаны яркие эпизоды боев за Ростов. Вот один из них, части Красной Армии атакуют город по льду замерзшего Дона под огнем пулеметов. «На какой-то момент шок парализовал немцев: сцепив рук и, с песней и криками „Ура!“ советские батальоны надвигались на них широким фронтом из холода ледяного рассвета, штыки казались остриями копий, торчащими из живой стены. Стена приближалась по льду Дона. По команде русские перешли на бег… Все также сцепив руки, они волной катились по льду.. Точно гигантская невидимая коса скосила первую волну атакующих, бросая тела на лед. Та же участь постигла и вторую. Чтобы представить себе, как могла атаковать и умирать советская пехота, надо было побывать на берегу Дона в Ростове».
     29 ноября утром была прорвана линия обороны гитлеровцев. Советские войска вошли на территорию Нахичевани. Вечером того же дня Ростов-на-Дону был освобожден от гитлеровских захватчиков. Первая оккупация Ростова продлилась неделю и закончилась героическим освобождением города. 14 апреля 1943 года, в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР, 230-й полк войск НКВД СССР был награжден орденом Красного Знамени. Эту высокую награду полк получил за мужество и героизм своих военнослужащих, отличившихся при обороне Ростова-на-Дону и его освобождении в ноябре 1941
     В память о героической обороне Зеленого острова на его территории, в шестидесяти метрах от понтонной переправы, был установлен мемориал памяти воинов 230-го полка конвойных войск НКВД СССР. Надпись на нем гласит:» «Здесь на Зеленом острове 21-29 ноября 1941 г. сражались солдаты 230-го стрелкового полка войск НКВД, удерживая плацдарм для нанесения контрудара по фашистским захватчикампри освобождении г. Ростова-на-Дону в 1941 году. ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ СОЛДАТАМ ОТЧИЗНЫ!».

Мемориал павшим на Зеленом острове

     Давно нет в живых участников тех героических событий. Воины полка, кому посчастливилось уцелеть на Зеленом острове и пройти всю войну, прожили достойные жизни, и ушли в мир иной, оставив нам память о своем бессмертном подвиге.
     Кроме 230-го конвойного полка в обороне Ростова-на-Дону участвовали и другие подразделения войск НКВД — 85-й и 89-й стрелковые батальоны 19-й стрелковой дивизии войск НКВД СССР по охране особо важных предприятий промышленности. Солдаты и офицеры обоих батальонов дрались героически, не на жизнь, а на смерть. Из жестоких боев по обороне Ростова живым не вышел ни один военнослужащий 85-го и 89-го батальонов войск НКВД. Все девятьсот человек личного состава обоих подразделений пали смертью храбрых, защищая Ростов-на-Дону.
     К сожалению, в Ростове-на-Дону мало улиц, названных именами героев 230-го конвойного полка. В этом плане героическому подразделению войск НКВД повезло куда меньше, чем не менее отважному Ростовскому стрелковому полку народного ополчения.
     Многие даже не задумываются, почему некоторые улицы Ростова носят то или иное название. Вполне понятно, в честь кого названа Пушкинская или Буденновский, а вот кто такая, к примеру, Малюгина, и чем она заслужила, что в ее честь назвали улицу – большинство из нас, скорее всего, не знают. 

 

Если тебе дали бронь – ты должен дать бронь городу

     С начала войны десятки тысяч ростовчан были призваны в действующую армию. Поскольку строевые подразделения в большинстве своем направлялись на фронт, в Ростове- на-Дону, помимо частей местного гарнизона, было решено создать отряды Ростовского народного ополчения. 10 июля 1941 г. начальник Ростовского гарнизона генерал-майор А. А. Гречкин издал приказ о формировании Ростовского стрелкового полка народного ополчения под командованием Михаила Варфоломеева. Полк  должен был объединить ростовчан непризывного возраста или по каким-либо причинам негодных к отправке в действующую армию. Тем более, принять участие в защите страны от агрессора желали многие люди и старшего поколения, кто уже не попадал в ряды призывников, и люди со слабым здоровьем, и освобожденные «бронью» от призыва кандидаты наук, и люди, по каким-либо причинам имевшие отсрочки от призыва на военную службу. Многие городские школьники и студенты прибавляли себе лишний год-два, а то и три, чтобы их приняли в ряды ополченцев. «Если тебе дали бронь – ты должен дать бронь городу» — шутили в эти дни ростовчане.
     Еще в первые дни войны было сформировано 69 истребительных батальонов, а также более тысячи групп содействия общей численностью в 14 тысяч человек. Они были заняты на охране объектов военного, государственного и хозяйственного значения, несли службу по охране общественного порядка, в первую очередь, ориентируясь на поиск и обезвреживание вражеских диверсантов и шпионов.  Командные должности первоначально заняли руководители предприятий, партийные активисты, опытные и авторитетные рабочие – некоторые из них прошли Первую мировую войну, участвовали в революционных событиях, побывали на фронтах Гражданской.
     Сложно представить, чтобы большинство современных «управленцев», рискуя собственными жизнями, возглавило бы роты и батальоны ополчения, героически сражалось и гибло, подрывая гранатами танки или сдерживая из пулеметов наступление противника. В те годы это было в порядке вещей. Боевая подготовка ополченцев осуществлялась в свободное от работы или учебы время. Следует ли говорить, что практически все ополченцы были людьми сугубо гражданскими. Были среди них и очень молодые ребята, даже дети. Так, тринадцатилетний ученик 43-й школы Саша Чебанов вступил в полк вместе с матерью. Он выполнял задачи по разведке и связи между подразделениями.

Баррикады на улицах Ростова-на-Дону

     20 октября 1941 г. по приказу командующего 56-й армией генерал-лейтенанта Ф. Н. Ремезова, Ростовский стрелковый полк народного ополчения вступил в бой с немецко-фашистскими захватчиками. Ополченцы заняли оборонительные позиции вокруг города. В самом городе мирное население и ополченцы возводили баррикады, для постройки которых использовались все подручные материалы. На баррикады разбирались старые ветхие дома и строения.
     Ростовчанин А. Карапетян вспоминал: «После рытья окопов за городом стали на улицах строить баррикады. Перегораживали улицы так, чтобы машина не могла проехать прямо, она должна была поворачивать между двумя баррикадами, а проезд этот был очень узким. Предполагалось, что в это время ее очень удобно обстрелять. Баррикады были с амбразурой, там можно было устанавливать пулемет».
     Когда немецким войскам все же удалось прорвать линию обороны, отступая, ополченцы вели бои на улицах Ростова, обороняясь на баррикадах и в огневых точках.
     Во время боев на улицах Ростова-на-Дону героически погибли многие бойцы и командиры полка народного ополчения.
     Павел Михайлович Юфимцев (1887-1941) был уже немолодым пятидесятичетырехлетним человеком. До войны он работал старшим инженером паровозной службы управления Северо-Кавказской железной дороги, в ополчении стал политруком роты 2-го батальона. И жизнь, и смерть Павла Михайловича оказались связанными с железной дорогой – он погиб, обороняя со своей ротой железнодорожный переезд у пассажирского вагонного депо, перед смертью уничтожив немало солдат противника.
     Тридцатишестилетний Михаил Матвеевич Горбачев (1905-1941) до войны работал инженером-мелиоратором по борьбе с малярией в Облздраве. В ополчении командовал отделением первого батальона. При штурме правого берега Дона в районе цементно-шиферного завода подорвал себя гранатой вместе с вражеской пулеметной точкой, ценой своей жизни открыв путь товарищам.
     В районе цементно-шиферного завода погиб и Анастас Анисимович Ивахненко (1893-1941) – в прошлом рабочий, а перед войной – секретарь Сталинского райкома партии, в полку занимавший должность политрука роты. Перед гибелью ему удалось уничтожить несколько огневых точек
противника.
     Семнадцатилетний ученик Ростовского пожарного техникума Константин Поповский (1924-1941) участвовал в захвате зданий цементно-шиферного завода и, закрепившись там, вел огонь из пулемета по противнику до самой гибели. Андрею Алексеевичу Самошкину (1892-1941), напротив, было почти пятьдесят – он работал в Лекарственном тресте, плохо видел, носил очки с толстыми стеклами. Сменив погибших пулеметчиков, Самошкин вел огонь из пулемета, дав возможность сослуживцам перейти в наступление. Его жизнь оборвал осколок мины…
     Героически проявили себя и женщины, служившие в полку. Практически женским был по составу санитарный взвод ополченцев – в основном, это были 18-20-летние девушки-студентки. Им командовала Татьяна Андреевна Малюгина (1895-1941).
     Эта сорокашестилетняя женщина до войны преподавала на кафедре истории партии в Ростовском институте сельскохозяйственного машиностроения, а с началом войны добровольцем вступила в полк народного ополчения. В полк она вступила вместе с мужем – Анастасом Анисимовичем Ивахненко, который также погиб, обороняя Ростов. Переправляя раненых на дрезине по железнодорожному мосту через р. Дон, Малюгина подорвалась на мине, но смогла дотащить раненого солдата до берега. На следующий день ее отправили на носилках в медсанчасть, но в пути Татьяну Андреевну повторно ранил осколок – смертельно.
     Во время боев на улицах Ростова ополченцы – вчерашние рабочие, инженеры, преподаватели, студенты – показали себя не менее отважными воинами, чем солдаты и офицеры регулярной армии. Хотя и подготовка, и особенно вооружение полка оставляли желать лучшего. Желание отстоять свой родной город давало ополченцам силы, побуждало беспощадно бить врага на ростовских улицах. 29 ноября 1941 г. частями 9-й и 56-й армий при активнейшем участии ополченцев Ростов-на-Дону был освобожден, немецкие части выбиты за пределы города.
     Доблесть и отвага ополченцев не могли не обратить на себя внимание вышестоящего командования. Командира полка Михаила Варфоломеева и политкомиссара полка Порфирия Штахановского наградили орденами Красного знамени. 20 декабря 1941 г. Ростовский стрелковый полк народного ополчения был зачислен в состав действующей армии как 222-й Ростовский стрелковый полк народного ополчения.
     После фактического прекращения существования полка судьбы ключевых командиров соединения, к сожалению, сложились в основном одинаково. В 1943 году в боях за Кубань, под станицей Саратовской, погиб первый командир полка Михаил Александрович Варфоломеев, к тому времени служивший в 32-й стрелковой дивизии. В 1942 г. в боях под Пшадой на Папайском перевале погиб четырнадцатилетний Саша Чебанов, несший под огнем донесение в штаб от командира батальона.. В январе 1943 г. на Папайском перевале подорвал вражеский танк гранатой 19-летний Григорий Деревянко. В 1944 г. погиб другой отважный ополченец – капитан Александр Серапионович Катаев (1907-1944), бывший до войны директором Ростовского завода «Стройдеталь», а затем командовавший первым батальоном Ростовского стрелкового полка народного ополчения. Катаев погиб в бою у села Гунайка, возглавляя разведывательно-диверсионную группу, созданную из ростовских ополченцев. В июле 1944 г. в боях в Белоруссии погиб Василий Петрович Текучев (1904-1944) – политрук роты Ростовского стрелкового полка народного ополчения, героически проявивший себя в обеих оборонах Ростова в 1941 и 1942 гг.
     21 января 1945 года, не дожив несколько месяцев до Победы, погиб второй и последний командир полка майор Николай Федорович Скачков.
     Счастливей сложилась судьба у Порфирия Штахановского – первого политкомиссара полка. Он был назначен комиссаром 55-й гвардейской дивизии 56-й армии, затем был заместителем командира по политической части 16-й стрелковой дивизии, участвовал в боях на Малой Земле и в Крыму. После войны Штахановский служил в Германии, в 1948 году вышел на пенсию и умер в Ростове-на-Дону в 1973 г., дожив до преклонных лет.
     Поскольку практически весь личный состав полка погиб в боях Великой Отечественной войны – в самом Ростове, на подступах к нему, а многие из тех, кому повезло вырваться из Ростова – погибли впоследствии на других фронтах, ветеранов народного ополчения после войны осталось очень мало Тем не менее, Ростов-на-Дону помнит своих героев – в честь Ростовского стрелкового полка народного ополчения названа площадь, на которой находится Ростовский государственный. университет путей сообщения (бывший РИИЖТ), улица имени Народного ополчения.
     Еще 15 улиц города носят имена бойцов и командиров Ростовского стрелкового полка народного ополчения. Это улицы имени: первого командира полка Михаила Александровича Варфоломеева (бывшая Шестая ул.), второго командира полка Николая Федоровича Скачкова (бывшая Гражданская ул.), политкомиссара полка Порфирия Александровича Штахановского, командира батальона Александра Серапионовича Катаева (бывшая Седьмая ул.), начальника штаба батальона Алексея Андреевича Арефьева, начальника штаба минометного батальона Федора Яковлевича Ищенко (бывший пер. Модельный), политрука роты Василия Петровича Текучева (бывшая Десятая ул.), политрука роты Павла Михайловича Юфимцева, политрука роты Анастаса Анисимовича Ивахненко (бывший пер. Клеевой), командира санитарного взвода Татьяны Андреевны Малюгиной (бывшая Пятая ул.), командира отделения Михаила Матвеевича Горбачева (бывшая Дорожная ул.), бойца Григория Антоновича Деревянко (бывший Гоголевский спуск), бойца Андрея Алексеевича Самошкина (бывший Пионерский спуск), бойца Константина Петровича Поповского, бойца полка 14-летнего Саши Чебанова (бывшая Садовая ул.). Именами Горбачева, Деревянко, Самошкина и Поповского названы улицы в Железнодорожном районе Ростова-на-Дону, на Верхне-Гниловском поселке и в его окрестностях – как раз там, где и погибли эти героические бойцы в 1941 г., когда форсировав Дон и захватив цементно-шиферный завод, ополченцы наступали на захваченный немцами город.
     Многие бойцы полка народного ополчения, погибшие при освобождении Ростова-на-Дону 20-29 ноября 1941 г., похоронены на Братском кладбище – одном из старейших в городе. Там сооружен памятник погибшим бойцам.

Памятник ополченцам, погибшим при освобождении
Ростова-на-Дону в ноябре 1941 года

     Мемориальные доски установлены на зданиях, где происходило формирование подразделений Ростовского стрелкового полка народного ополчения. Это – здания Ростовского государственного строительного университета, средних школ №  43 и 60. В средней школе №  33 действует музей Ростовского стрелкового полка народного ополчения. А первый музей полка был создан в 1964-1966 гг. в Ростовском областном музее краеведения силами опять же юных ростовчан – учеников школы №  49.
     14 февраля 2013 г. – ко дню 70-летия освобождения Ростова-на-Дону от немецко-фашистских захватчиков – стартовала акция «Улица Победы».
     Ее инициаторами выступили обычные ростовчанки – студентки Южного Федерального университета. На улицах города, названных именами героев Великой Отечественной войны, в том числе и воевавших в составе Ростовского стрелкового полка народного ополчения, были размещены 370 табличек с краткой информацией и фотографиями людей, чьими именами названы улицы. В феврале 2014 г. вышел одноименный сборник, посвященный героям Великой Отечественной войны, чьими именами названы ростовские и областные улицы. Это, конечно, маленькая, но все же нужная дань памяти людям, отдавшим жизни за свою Родину.
     Контрнаступление советских войск под Ростовом в ноябре 1941 года имело огромное политическое и военное значение. Впервые во Второй мировой войне войска фашистской Германии потерпели серьезное поражение. В боях под Ростовом были скованы и разгромлены войска, которые составляли основную ударную силу гитлеровских войск на Южном направлении. А чуть позднее была победа в битве под Москвой, которая, по политической значимости, «затмила» битву за Ростов. Но «слава первого удара» под Ростовом не забыта. Александр Твардовский написал прекрасное стихотворение — балладу «Бойцу южного фронта». Оно опубликовано 5 декабря 1941 года в газете «Красная Армия» и многократно перепечатывалось в разных изданиях лирики выдающегося поэта.
     Это стихотворение интересно поворотом мысли автора. В нем, узнав о победе на Юге, многие люди тыла, вспоминают своих воюющих родственников, и каждый из них представляет, что именно их отец, брат, муж причастен к той победе. Оно по-своему объединяет всех советских людей. Вот фрагменты этого стихотворения.

Бойцу южного фронта

Когда прочла твоя родная,
Что под Ростовом сломлен враг,
Прочла, быть может и не зная,
Что ты сражался в тех краях…

… И вся родимая держава,
И весь наш тыл, и фронт любой
Несут хвалу и честь по праву
Тебе, товарищ боевой.
Москва и дальний заполярный,
В снега ушедший городок
С одною думой благодарной
Обращены к тебе, браток.

А ты — в бою. И бородатый –
Не до бритья, коль взят разгон –
Похож на русского солдата
Всех войн великих и времен.
На неостывшем вражьем танке,
Подбитом может быть, тобой,
Ты примостился, чтоб портянки
Перевернуть, и снова в бой.

Хоть спору нет, тебе досталось,
Не смыты копоть, кровь и пот,
Но та усталость — не усталость,
Когда победа жить дает,
Ты поработал не задаром:
Настанет срок — народ-герой
Сметет врага с земли родной,
И слава первого удара –
Она навеки за тобой.

 

     В фонде Сафьяновской библиотеки есть интересный материал, для тех, кто интересуется темой боев за Донской край.

 

     14-й истребительный
противотанковый артиллерийский
ордена Александра Невского
Евпаторский полк 35-й
Севастопольской ордена Красного
Знамени бригады Резерва
Главного Командования [Текст]:
боевой путь и судьбы.-
Ростов н / Д: Релиз — Дон;
Дониздат, 2011.-368 с.: ил.

 

     Бессмертные героев имена
[Текст]: очерки о воинах,
удостоенных звания Героя
Советского Союза за подвиги
в сражениях на Дону /
ред.  А. А. Шальнов, Нестеренко,          
В. Д. Сапронов.- Ростов н / Д:
Ростовское книжное
издательство, 1978.-159 с.: ил. 

 

     Бибиков Ю. А. Великая
Отечественная Война в названиях
улиц Ростова [Текст] /
Ю. А. Бибиков.- Ростов н / Д:
Папир плюс, 2010.- 110 с.

 

     Воины-мясниковцы на фронтах
Великой Отечественной войны
1941-1945 годов [Текст] /
сост. А. М. Гайбарян.-
Ростов н / Д: Книга, 2005. — 480 с.       

 

     Гофман Г. Б.  Герои Таганрога
[Текст]: документальная повесть /
Г. Б. Гофман.-Ростов н / Д:
Ростовское книжное издательство,
1975.-286 с.: ил.

 

     Испытание верности [Текст]:
очерки о героизме воинов,
боевом пути 339-й Ростовской
Таманской Бранденбургской
Краснознаменной ордена Суворова
II степени стрелковой дивизии /
оформление М. М. Погребинского.-
2-е изд., перераб., доп.-
Ростов н / Д: Книжное
издательство, 1982.-144 с.: ил.             

 

     Корольченко А. Сокрушение
Миус-фронта [Текст]:
документальная повесть.-
Ростов н / Д: Ростовское
книжное издательство, 1978.- 144 с.

 

      Котов М. На Южном фронте
[Текст]: героическая повесть /             
М. Котов, В. Лясковский.-
Ростов н / Д: Ростовское
книжное издательство, 1976.-
304 с.: ил.

 

     Немеркнущий подвиг [Текст]:
донские писатели–фронтовики.-
Ростов н / Д: Новая книга,
2005.-88 с., ил.

 

     Павленко А. В. Не смерть
страшна, а забвение [Текст]:                
исторический очерк /
А. В. Павленко, Г. Н. Рыковсков. -
Ростов н / Д: Ростиздат,
 2005. — 303 с.

 

     Смирнов, В. В.
Ростов под тенью свастики
[Текст]/ В.В. Смирнов.- 2-е изд.
— Ростов н/Д: Книга, 2015. — 192 с.

 

Использованные источники:

1. 14 дней на Таганрогском шоссе [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://meotyda.ru/node/1516 (дата обращения 03. 03. 19)
2. 56-я армия в боях за Ростов [Электронный ресурс]. – Режим доступа:   https://iknigi.net/avtor-vladimir-afanasenko/76526  (дата обращения 11. 04. 19)
3. Ополченцы стояли насмерть [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://topwar.ru/57737 (дата обращения 11. 06. 19)
4. Подвиг танкистов под Ростовом [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ribalych.ru/2014/11/23/podvig-tankistov-pod-rostovom-v-1941/ (дата обращения 11. 05. 19)
5. Пленных было не много… [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://mius-front.livejournal.com/999.html (дата обращения 08. 06. 19)
6. Последний рубеж [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://topwar.ru/73533-posledniy-rubezh-na-zelenom-ostrove-konvoynyy-polk-stoyal-nasmert.html (дата обращения 10. 06. 19)
7. Пятеро с Ульяновской улицы [Электронный ресурс]. – Режим доступа:   http://www.rodb-v.ru/rostov-on-don-southern-russia-pearl/VOV/children/five_from_ulyanovsk_street/ (дата обращения 28. 04. 19)
8. Ростов-на-Дону в годы войны [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://special.donland.ru/?pageid=90852   (дата обращения 11. 07. 19)
9. Смирнов, В.В. Ростов под тенью свастики [Текст]/ В.В. Смирнов.- 2-е изд.- Ростов н/Д: Книга, 2015.- 192
10. Фото для издания [Электронный ресурс]. – Режим доступа:    https://yandex.ru/images/search (дата обращения 07. 07. 19)

 

Ждем Вас по адресу:

346810, Россия,
Ростовская область,
Мясниковский район,
хутор Хапры, ул. Макаренко, 13
Часы работы: с 11. 00 – 17. 00
Без перерыва
Выходной: суббота
тел. 8 (863 49) 3-81-74
е-mail:
Ищите нас на «ВКонтакте»:
https:// vk.com/id496622925

     Бросок в бессмертие. Часть 1 [Текст]: информационное издание об обороне Советских войск на подступах к Ростову-на-Дону в октябре-ноябре 1941 года / МБУК МР МЦБ Сафьяновская библиотека №  11; сост. В. А. Давиденко. – Хапры, 2020. – 60 с.: ил. – 20 экз.

Вверх страницы
 
Муниципальное бюджетное учреждение культуры Мясниковского района «Межпоселенческая центральная библиотека» (с) 2008
Некоммерческий сайт. Все права защищены.
Менеджеры и администраторы сайта: В.А. Бзезян, М.А. Явруян. Разработка сайтов: ООО "Дон АйТи"
Внимание! При использовании материалов с сайта, гиперссылка на сайт обязательна.
Яндекс.Метрика Яндекс.Метрика
SSL